Тем временем стрельцы разрядили ружья. Гости даже не кричали – их рты были заняты едой, да и выпивка обезболивала.
– Не стреляйте! – кричал Кошель. – Он мне нужен живым!
Я выплюнул «тещин язык» и укрылся скатертью. Под рукой оказался куриный окорочок, дальше – ножка, костлявая, женская… Так, это Однокозова. Её шпилька. А где пистолет, где? Я пошарил еще, наткнулся на Хитрова.
– Ну, щас я тебе вставлю турунду, – сказал он. – Нефиг делать!
Он выдернул вилку из груди и снова напал на меня. Пока мы боролись, очереди увеличились. В «Эскобар» ввалились еще какие-то автоматчики.
– Ура-лан!
Слава богу, нас больше не обстреливали. Я мог заняться Хитровым.
Он был здоровым, но неловким. Я освободился от удушающего захвата, врезав ему по ушам, и вогнал во всю глубь глазницы длинный стальной каблук Однокозовой.
Не успел я выдохнуть, как рядом бурно пронесся Кошель. Багровый, взъерошенный. Подергал дверь, за которой пряталась Павлова с детьми, побился, поизвивался.
– Открой! С-сука…
– Не ругайся, – сказал Кобин, прицеливаясь из винтовки, – там же дети…
Пламя Кошеля угасало, языки больше не жалили, поэтому я подошел вплотную.
– Дурманов, ты? – наигранно удивился он. – Что ты здесь делаешь?
– Я люблю калмыков, – сказал я. – И калмыки любят меня.
– И-ыгр-р! – подтвердили калмыки.
Верность – их главное достоинство. Они не бросили меня в трудную минуту.
– Может, я тебе мало заплатил? – сказал Кошель. – Так не проблема. Договоримся. Деньги есть – хоть жопой. Только ты им скажи, чтобы не стреляли.
Я ткнул его пистолетом.
– Ты выбрал не ту сторону, – сказал мне Кошель, – и теперь по ноздри в дерьме. Но я тебя вытащу. Поговорю с кем надо, отмажу. Всё будет как раньше: ты – меч Родины-Мамы, а я – щит. И над нашей Черной горой61 не пролетит ни одной птицы.
– Не разводи бодягу.
– Кончай с ним, Валера, – сказал Кобин.
– Предупреждаю! Если тронешь меня, ты покойник. Они с того света достанут. И тебя. И твою училку… Ты знаешь Мажару?
Нет, я ещё не знал Мажару. Я выстрелил Кошелю в грудь. Не забыл о контрольном в голову. За дверью зарыдала Собака Павлова. Своим воем она разогнала тучи, и над Чугуевом засветилась луна.