– Полагаю, теперь вы… будете петь… совсем другие песни и не так фальшиво?
В глазах Карри вспыхнула ярость – ярость человека, который считал себя непобедимым и который в конце концов потерпел поражение.
– К черту пение. Леди Честити Уэр была и остается шлюхой…
Он умер мгновенно от укола в сердце, больше не успев проронить ни слова.
Родгар выдернул шпагу из бездыханного тела, и тогда не спеша подошел врач, чтобы подтвердить кончину. Никто из ошеломленных друзей Карри не двинулся с места и не стал оплакивать убитого. Затем в толпе послышались возбужденные голоса, словно из клетки внезапно вырвалась стая птиц.
Родгар обвел взглядом собравшихся.
– Джентльмены, – сказал он, и мгновенно наступила тишина, – как вы слышали, сэр Эндрю Карри пытался опорочить имя известной дамы и тем самым нанес оскорбление не только моей семье, но и нашему всемилостивейшему монарху и его жене. Король и королева приняли леди Честити Реймор при дворе как добродетельную женщину, а их мнение, надеюсь, никто не станет оспаривать.
После некоторой паузы толпа одобрительно загудела и послышались возгласы:
– Верно! Боже, храни короля! Проклятие тому, кто позорит его!
Дружки Карри, беспокойно озираясь, быстро ретировались.
Люди окружили Родгара, поздравляя с победой. Фетлер помог хозяину надеть жилет и камзол.
– Ты действительно так сильно вымотался, как кажется? – спросил Брайт.
Родгар сделал большой глоток воды из фляжки. Это была чистейшая вода, которую он ежедневно набирал из родника среди известняковых холмов.
– Карри был хорошим фехтовальщиком, но, видимо, не мог по достоинству оценить противника.
Братья сели в карету, лакей устроился напротив, и они двинулись к Маллорен-Хаусу.
– У тебя есть серьезные раны?
– Нет, только царапины.
– Надеюсь, его шпага не была отравленной.
Родгар скривил губы.
– Перестань выдумывать.
– От этого негодяя всего можно ожидать…
Когда они прибыли в Маллорен-Хаус, он последовал за Родгаром наверх в великолепные покои. Брайт знал, что в доме были превосходно вышколенные многочисленные слуги, которые могут позаботиться о маркизе, однако не желал оставить брата. Родгар вопросительно приподнял брови, но промолчал, снимая испорченную рубашку. На теле действительно были только незначительные порезы и царапины. Самым существенным оказался порез на плече, да и тот не слишком глубокий.