— Как у
тебя все просто выходит! — взбрыкнула Валентина. — А ты уверена, что Денису
твой план понравится? Он, может, и думать про тебя давно забыл? Перекати-поле,
а не парень. В одном месте пожил, в другое перебрался. Да у него, поди, в
каждом городе по такой вот дуре. А ты любишь, ждешь, еще и рожать от него
удумала. Брось, это, кому говорю!..
От уговоров
мать снова перешла к угрозам. Потрясла перед лицом дочери вполне увесистым
кулаком и сверкнула на нее глазами.
— И прекрати
Мишу звать по имени, обращайся к нему «папа», — потребовала в довершение. ― Тринадцать лет под его
крышей живешь, а все бунтуешь.
— Он мне не
отец, — возразила Поля. — Да он только Светку родную и видит. Я для него значу
не больше, чем пылесос или микроволновка. Удобная, покорная, всегда под рукой.
Когда что-то нужно — Полька «подь сюды». А когда не в духе, так и на глаза не
попадайся. Разве ж это отец?
— А ты чего
хотела?! — окончательно рассвирепела мать. — Ты ж ему чужая, радуйся, что крышу
над головой дал, а не взашей выгнал. Благодарная должна быть! Ты только подумай,
как он отреагирует на твою беременность?
Поля
вздрогнула всем телом. В глазах ее затаился страх. Отчим не скупился на
ругательства, да и ремнем не брезговал. Что, если и вправду рассердится да
отстегает? А малышу каково будет?
За себя
Поля не переживала — она все стерпит. А ребеночек еще такой маленький, такой
беззащитный. Еще и на свет не появился, а уже пострадать может.
— Да он же
тебя из дому выгонит! — Валентина нашла новое средство, чтобы подавить бунт
дочери. — За космы к гинекологу оттащит! И правильно сделает — подумать только,
такой срам!..
— Ты меня без отца родила, — напомнила Поля. –
Даже имени его не называла.
Валентина
размахнулась, и на щеке дочери расцвел алый след от пощечины. Мать редко
переходила от угроз к рукоприкладству, но не терпела разговоров о прошлом.
Полька — живое доказательство ее грехопадения. Мало того, что выжила, несмотря
на выпитые литры марганцовки и лаврового отвара, так еще и дерзить себе позволяет!
— Я же
правду сказала… — всхлипнула Поля.
Поднялась с
кровати и отошла к окну — подальше от похожей на грозовую тучу матери. Боковым
зрением заметила Светку, наблюдавшую за семейным скандалом через приоткрытую
дверь.
Стало еще
больнее. Несмотря на свои семнадцать лет, Поля слишком хорошо знала жизнь,
слишком многое повидала. Была уверена — окажись на ее месте Светка, никто б и
не подумал отправлять ее на аборт. Напротив, любимую дочку окружили бы
вниманием и заботой. Ее и так чуть не с серебра кормят, а уж в таком положении
вообще бы пылинки сдували. И с радостью ждали появления любимого внука.