– Я, Мишаня, не сомневался, что меня пошлют на симпозиум в Лондон, – рубя перед собой ладонью воздух, живо говорил он идущему рядом с ним Басаргину. – Но, честно говоря, я не думал, что мое условие обязательно взять и тебя будет встречено положительно! Это отлично, старик! Ты хотя бы отдаешь себе отчет в том, что мы с тобой едем в Англию!
Застегнутый на все пуговицы Басаргин сверкал на друга очками из-под низко надвинутой на лоб зимней шапки, поправляя намотанный на шею шарф и несмело улыбаясь застенчивой улыбкой.
– Это дело надо бы отметить! – гудел на всю улицу Полонский. – Давай, Мишаня, купим бутылочку «Апсны» и пирожные «Картошка». Доставай кошелек.
Миновав Большой Козловский переулок, приятели спустились к метро «Красные ворота» и заглянули в гастроном на углу. Отстояв очередь в кондитерский и винный отделы, молодые специалисты запаслись провиантом и двинулись через переход к расположенной на другой стороне Садового кольца породистой сталинке с лепниной. Здесь, на пятом этаже, в просторной профессорской квартире, темной от старых бордовых обоев, обилия антикварной мебели и толстых раритетных книг в тяжелых переплетах, дожидалась возвращения друзей мама Михаила Алла Николаевна. С кухни тянуло борщом и котлетами. По квартире плыли отрывистые звуки гаммы – это терзал инструмент худенький мальчик, один из учеников Аллы Николаевны, которому Басаргина давала уроки игры на фортепьяно. Услышав, как во входной двери загремели ключи, Алла Николаевна заглянула в гостиную и жестко проговорила:
– Спасибо, Алеша, достаточно! На сегодня все.
Словно только того и ждал, ученик тут же прервал игру, поспешно скользнул со стула на натертый до зеркального блеска паркет и торопливо устремился в коридор. Остановился перед высокой худощавой учительницей, строго взиравшей на него сквозь круглые стекла очков, натянул куртку, скинул большие, не по размеру, тапки, сунул ноги в резиновые сапоги и, кивнув входящим в прихожую, выскользнул за дверь.
– Алла Николаевна, у нас отличные новости! – загудел с порога Радий. – Представьте себе, я выбил для нас с Мишаней поездку на симпозиум в Лондон!
Не разуваясь, он прошел на кухню, окинул взглядом кастрюли и сковородки и, распахнув холодильник, крикнул:
– К черту борщи и котлеты! Алла Николаевна! Давайте праздновать! Я принес вино и пирожные. Вы тоже не жадничайте! Мечите на стол все, что есть в печи! Доставайте припрятанные к майским праздникам венгерский сервелат и рижские шпроты! Будем пировать!