– Послушай, девушка, в этих краях еще никогда не принимали англичан. Этой особе придется делить с нами трапезу…
Чей-то кулак с грохотом опустился на крышку стола. Подобную несдержанность проявил воин по имени Джелфрид. Он уставился на Грэхема и прохрипел угрожающим голосом:
– Своей просьбой жена Патрика позорит имя Мэйтлендов!
Глаза Фрэнсис Кэтрин наполнились слезами. Она вновь почувствовала, что ее охватывает паника. Ни одного разумного довода в ответ на заявление Джелфрида не приходило ей в голову, it Патрик сделал шаг вперед И заслонил собой жену. Его голос дрожал от гнева:
– Джелфрид, ты имеешь право выражать свое неудовольствие, но не смеешь повышать голос на мою жену.
Фрэнсис Кэтрин выглянула из-за плеча мужа, чтобы увидеть, как Джелфрид отреагирует на его слова. Но в это время Грэхем сделал жест рукой, повелевающий всем замолчать.
Винсент, самый старый из присутствующих в Зале, этот жест проигнорировал.
– Никогда прежде мне не приходилось встречать женщин, носящих одновременно два полных имени. Пока к нам не прибыла Фрэнсис Кэтрин. Вначале я подумал, что это странность, присущая людям, родившимся неподалеку от границы. Но вот теперь я слышу еще об одной женщине с двумя полными именами. Тебе это не кажется странным, Грэхем?
Предводитель вздохнул. Мысли Винсента время от времени уходили куда-то в сторону. Но с этой привычкой, раздражающей многих, приходилось как-то мириться.
– Не знаю, что и думать, – ответил Грэхем. – Но мы сейчас говорим не об этом. Я еще раз спрашиваю тебя, ты хочешь внести смуту в нашу жизнь? – снова обратился он к Фрэнсис Кэтрин.
Прежде чем ответить, девушка сделала шаг вперед, чтобы не отвечать из-за спины Патрика и не выглядеть, трусихой.
– Не понимаю, почему вы считаете, что леди Джудит Элизабет внесет в нашу жизнь какую-то смуту. Она добрая и благовоспитанная женщина.
Грэхем замолчал и опустил глаза. Прошло полминуты, прежде чем он заговорил снова.
– Фрэнсис Кэтрин, мы не любим англичан. Ты не могла не заметить это за те годы, что провела вместе с нами. – В голосе его прозвучала насмешка.
– Она выросла на границе, – напомнил Джелфрид предводителю, почесывая заросшую бородой челюсть. – Наверное, ей трудно это понять.
Грэхем кивнул в знак согласия. Неожиданно в глазах его мелькнула какая-то догадка. Он повернулся к своим соратникам и, подавшись вперед, о чем-то тихо заговорил. Когда он кончил, все дружно закивали.