– Малышка сильно разбилась. Нужно зашить рану. Идите! Мы вас догоним. С Богом!
– Кристен! – не унималась Джиллиан. – Кристен, помоги мне!
Как только они приблизились к двери, Уильям зажал ребенку рот, умоляя помолчать. Мужчины отнесли ее в лачугу кожевника в дальнем конце внешнего двора. Зазубренный булыжник раскроил девочке подбородок, и Мод, жена кожевника, принялась накладывать швы. Солдаты держали Джиллиан, тревожно переглядываясь. Бой разгорался в опасной близости, а шум становился таким оглушительным, что приходилось не говорить, а кричать.
– Заканчивай быстрее, – приказал женщине Уильям. – Нужно спасать ее, пока не поздно. Поспеши!
Он выбежал во двор и, выхватив меч, загородил собой дверь. Мод завязала последний узел, обрезала нитки и торопливо обвязала куском домотканого полотна шею и подбородок Джиллиан. Спенсер взял девочку на руки и шагнул к порогу. Враги подожгли огненными стрелами соломенные крыши хижин, и в свете разгоравшегося пожара все трое побежали к холму, где стояли наготове лошади. Они были уже на полпути к вершине, когда дорогу преградили вражеские солдаты. Второй отряд закрыл дорогу к отступлению. Ни бежать, ни скрыться… Но эти честные люди слишком хорошо сознавали свой долг. Поставив Джиллиан между собой на землю, они встали спиной к спине, подняли мечи и испустили последний боевой клич. Благородные воины умерли, как жили, с честью и мужеством, защищая невинное дитя.
Один из командиров Элфорда, узнав девочку, велел нести ее в парадный зал. Лайза, горничная Джиллиан, при виде своей госпожи не побоялась вырваться из толпы слуг, загнанных в угол и томившихся под бдительным оком стражника, и, прижав к себе малышку, заклинала солдата позволить ей позаботиться о бедняжке. К счастью, тот посчитал Джиллиан обузой и с радостью избавился от нее. Он приказал Лайзе отнести ребенка наверх, а сам снова бросился в бой. Джиллиан словно окаменела от пережитых потрясений. Лайза схватила ее и метнулась по лестнице к комнате девочки, чтобы убраться подальше от опасности. Охваченная паникой, женщина тщетно пыталась открыть дверь, когда внезапный грохот почти оглушил ее. Подскочив от неожиданности, Лайза обернулась как раз вовремя, чтобы увидеть, как распахнулись тяжелые дубовые двери и в парадный зал ворвались солдаты с окровавленными боевыми топорами и мечами. Обезумевшие от сознания собственного могущества, они обратили оружие против слабых и беззащитных. Напрасно те загораживались руками в жалкой попытке укрыться от неумолимых негодяев. Началась безжалостная, бессмысленная бойня. Лайза, вне себя от ужаса, упала на колени, закрыла глаза и заткнула уши, чтобы не слышать отчаянных воплей своих друзей.