– С психикой у тебя не все в порядке, – беззлобно, по-дружески подтруниваю. – С такой рожей, как твоя, костюм на имидж уже не влияет.
– Дурак! – фыркает он, также по-дружески. – Я спрашиваю, на воротничке никаких следов не осталось? Помады там…
– Не обнаружено, – докладываю после внимательного осмотра.
– Вот и отлично, – роняет Павел и головой вперед ныряет в раскрытую дверцу машины.
И только когда «БМВ» трогается с места, я спрашиваю себя: эээ… какой еще помады? А даже если помады – от кого ему шифроваться? От родителей?
Это Пашке-то!.. Кличка на первом курсе «девственник», на втором – «девственник во втором поколении» и так далее… Вместе с дипломом получил бессрочное: «вечный девственник».
«Нет, ну это же надо, – поражаюсь в очередной раз, спеша к дожидающейся меня у выхода Маришке, – до чего все-таки профессия меняет человека!..»
И СНОВА СЕДЬМОЙ. ФИОЛЕТОВЫЙ
Нет, что ни говорите, есть все-таки определенная прелесть в работе вольного дизайнера. И не одна! Тут тебе и свободный график, а при желании и вовсе никакого графика, и сам себе голова, и никаких идиотских пожеланий по поводу твоего внешнего вида и формы одежды. А главное – не требуется личного общения. Ни с кем! Даже с заказчиками я предпочитаю вести переговоры не по телефону, а по электронной почте. Так они кажутся мне более приятными собеседниками. Даже когда отказываются после выполнения заказа от своих обязательств.
И это, увы, неизбежный пока риск. Я еще не настолько хорошо известен в среде потенциальной клиентуры, чтобы настаивать на предоплате. Но в то же время и не какой-нибудь Вася Пупкин из глухого подмосковного Дивовска, готовый лабать по сайту в день в обмен на пустые обещания, а то и из голого энтузиазма. Я занимаю промежуточное положение в неписаной иерархии вольных дизайнеров – всегда требую от заказчиков аванс. И не начинаю работы, пока в моем электронном кошельке не зазвенят их виртуальные деньги.
Словом, не работа, а настоящий рай для независимого и ленивого интроверта.
Правда, то, чем приходится заниматься… Да, это немного не то, о чем мечталось в ранней юности, чего алчет вполне деятельный еще мозг и жаждут неугомонные пальцы. Но что поделаешь, если вольные программисты никому не нужны?
А невольные… Их норовят запереть в душном или, наоборот, насквозь прокондиционированном офисе, приковать к раб. месту, и заставить бездумно стучать по клавишам с 8 до 18-ти. Или с 12 до 22-х. Или в любое другое время. Словом, именно тогда, когда мне это особенно неудобно.