– НУ ХОРОШО, – с неохотой проговорил Смерть. – НО МНЕ КАЖЕТСЯ, ВСЕ, ЧТО ТЕБЕ НАДО, ТЫ МОЖЕШЬ ПОЛУЧИТЬ ПРЯМО ЗДЕСЬ. ОБЯЗАННОСТИ НЕ СЛИШКОМ ОБРЕМЕНИТЕЛЬНЫ ДЛЯ ТЕБЯ?
– Нет, господин.
– У ТЕБЯ ЕСТЬ ХОРОШАЯ ЕДА, ТЕПЛАЯ ПОСТЕЛЬ И СВОБОДНОЕ ВРЕМЯ. КРОМЕ ТОГО, ТЕБЯ ОКРУЖАЮТ ЛЮДИ ТВОЕГО ВОЗРАСТА.
– Прошу прощения, господин? – не понял Мор.
– МОЯ ДОЧЬ, – пояснил Смерть. – ТЫ ВЕДЬ УЖЕ ПОЗНАКОМИЛСЯ С НЕЙ?
– О! Да, господин.
– В НЕЙ МНОГО ДУШЕВНОЙ ТЕПЛОТЫ. НАДО ТОЛЬКО УЗНАТЬ ЕЕ ПОБЛИЖЕ.
– Уверен, что это так, господин.
– И ТЕМ НЕ МЕНЕЕ ТЫ ЖЕЛАЕШЬ ПОЛУЧИТЬ, – Смерть выцеживал слова со скоростью, диктуемой отвращением, – ВЫХОДНОЙ ДЕНЬ?
– Да, господин. Если ничего не имеешь против, господин.
– ОЧЕНЬ ХОРОШО. ДА БУДЕТ ТАК. ДО ЗАХОДА СОЛНЦА МОЖЕШЬ БЫТЬ СВОБОДНЫМ.
Раскрыв громадный гроссбух, Смерть вооружился ручкой и принялся писать. Время от времени он отрывался, чтобы перекинуть костяшки на счетах.
Через минуту он поднял глазницы.
– ТЫ ЕЩЕ ЗДЕСЬ, – заметил он. – ПРИЧЕМ В СВОЕ ДРАГОЦЕННОЕ СВОБОДНОЕ ВРЕМЯ, – кисло, словно ощущая привкус только что проглоченного лимона, добавил он.
– Э-э, – произнес Мор. – А люди смогут видеть меня, господин?
– ДУМАЮ, ДА. УВЕРЕН. ЕСТЬ ЕЩЕ ЧТО-НИБУДЬ, ЧЕМ БЫ Я МОГ ПОМОЧЬ ТЕБЕ, ПРЕЖДЕ ЧЕМ ТЫ ОТПРАВИШЬСЯ ПРЕДАВАТЬСЯ РАСПУТСТВУ?
– Да, господин, еще одно, господин. Я не знаю, как попасть в мир смертных, господин, – отчаянно закончил Мор.
Смерть шумно вздохнул и выдвинул ящик письменного стола.
– ПРОСТО ПОЙДИ ТУДА.
Мор с несчастным видом кивнул и отправился в долгий путь к входной двери. Когда он потянул дверь на себя, Смерть кашлянул.
– МАЛЬЧИК! – позвал он и кинул какой-то предмет.
Тот пролетел через всю комнату.
Мор машинально подхватил предмет – как раз в тот момент, когда дверь с громким скрипом распахнулась.
Дверного проема больше не существовало. Толстый ковер, в котором тонули ноги, превратился в грязный булыжник. Белый день обрушился на него Краепадом сверкающего, как ртуть, света.
– Мор, – представился Мор, обращаясь к мирозданию в целом.
– Что? – переспросил оказавшийся поблизости лоточник.
Мор ошарашенно закрутил головой. Он находился на рыночной площади, до отказа набитой людьми и животными. Продавалось все, что только можно продать, – от иголок до спасения души (последнее за разумную цену обеспечивали несколько странствующих пророков). Шум стоял такой, что всякий разговор не на уровне оглушающих воплей становился невозможным.