– Вполне возможно, – ответил Тривейн, прекрасно зная о том, что Уэбстер был назначен помощником далеко не случайно. Обладая блестящими способностями, он довольно быстро добился политического признания в штате Огайо и пользовался большим доверием в команде президента. Правда, Франклин Болдвин предупредил Тривейна, что с этим молодым человеком надо держать ухо востро.
– Долетели нормально?
– Да, благодарю вас... Полет, я полагаю, прошел намного спокойнее, нежели ваша сегодняшняя работа...
– Еще бы!
Официант принес виски, и они замолчали.
– Вы говорили с кем-нибудь, кроме Болдвина? – спросил Уэбстер.
– Нет... Фрэнк просил меня не делать этого...
– А сотрудники Дэнфортского фонда?
– Они не имеют ни о чем ни малейшего понятия... К тому же вопрос еще не решен...
– За этим дело не станет: ведь президент согласен. Впрочем, он сам вам скажет...
– Но есть еще сенат, а там могут думать иначе!
– На каком основании, позвольте вас спросить? Вы им не по зубам... Единственное, за что они могут зацепиться, так это только за хорошую прессу о вас в Советском Союзе!
– За прессу?
– Да, да, о вас хорошо отзывался ТАСС...
– Но я и понятия не имел...
– Не беспокойтесь, мистер Тривейн, все это чепуха... К тому же Советам нравится, например, даже Форд. Кроме того, всем известно, что вы работали для Америки!
– Но мне не хотелось бы оправдываться!
– Я уже сказал, что это не должно вас тревожить...
– Что ж, будем надеяться. Однако у меня есть еще кое-что, мистер Уэбстер. Мы должны сразу поставить все точки над "и"...
– Что вы имеете в виду?
– В основном это касается двух предметов, о которых я уже говорил Болдвину: сотрудничество и невмешательство... Для меня это весьма важно. Иначе я не смогу работать... Я не очень-то уверен в том, что сработаюсь с ними, – Тривейн сделал особое ударение на последнем слове, – но и без них вряд ли что-нибудь можно сделать...
– Иными словами, вы не хотите никаких осложнений... Думаю, что таких условий вам не может создать никто...
– Создать их можно, – возразил Тривейн, – а вот добиться на них согласия действительно трудно... Не забывайте, мистер Уэбстер, что я уже имел счастье поработать на этой кухне...
– Что-то я не совсем понимаю вас... Кто и каким образом будет вмешиваться в ваши дела?
– Меня смущают все эти категории: «секретность», «ограниченность», «сверхсекретность» и прочие тайны, связанные с работой комиссии...