– Мои друзья ни в чем не виноваты!
Рыбак схватил щетку, вскочил на ноги и выставил ее вперед, как штык.
– Хочешь позабавиться, пиявка?
– Прекратите. Отдайте щетку.
Рыбак толкнул щетку вперед. Стальные прутья ударили в живот и грудь, проникая через одежду. Непонятно, что это было: то ли прикосновение к старым ранам, то ли реакция на постоянное беспокойство, не покидающее Жан-Пьера все эти дни. Он и сам этого не понимал. И его ответ был как сигнал тревоги, как нечто, подтолкнувшее его к действию.
Он схватил ручку щетки правой рукой, с силой направив ее в сторону нападающего рыбака. И одновременно высоко поднял левую ногу, тараня ею горло противника.
– Тао…
Гортанное шипение непроизвольно сорвалось с его губ. Он не помнил, что оно означало. Прежде, чем он понял, что происходит, он уже повернулся, и его правая нога рванулась вперед тараном, сокрушая левую почку рыбака.
– Че-сай!
Рыбак отпрянул назад, затем бросился вперед, не помня себя от боли и ярости. Его руки были распростерты, словно клешни краба.
– Свинья!
Жан-Пьер согнулся, разворачивая свою правую руку, чтобы ухватить левое предплечье нападающего, дергая его вниз, затем вверх, и выворачивая по часовой стрелке, потом опять дергая и, наконец, освобождая совсем и успевая при этом нанести пяткой удар в поясницу.
Француз растянулся на груде сетей, его голова врезалась в выступающий планшир.
– Ми-сай!– Он вновь не понял значения этого выкрика.
Рыбак держался за живот руками. Жан-Пьер обрушил левый кулак на тазовую часть, выступающую перед ним. А затем ринулся вперед, напирая коленом на горло противника. После этого он вскочил на ноги, возле него оказались двое оставшихся рыбаков. Капитан дико кричал, останавливая их:
– Доктор!.. Помните о докторе! Прекратите!
Слова капитана не возымели действия, на палубе происходило прямо противоположное. Незнакомец схватил запястье приближающегося к нему человека, дергая его вниз и поворачивая против часовой стрелки единым мощным движением. Человек заревел от непереносимой боли: его рука была сломана.
Сжав руки в виде тисков и вращая ими, как кузнечным молотом, он ударил рыбака в горло. Тот проделал сальто в воздухе и рухнул на палубу.
– Ква-сай!
Четвертый рыбак попятился прочь, не отрывая глаз от Жан-Пьера. Все было кончено. Трое из членов экипажа потеряли сознание, жестоко наказанные за издевательства. Кто-то, без сомнения, должен будет ответить за то, что началось в рыбацкой лодке в четыре утра.