Дунаева охватила скорбь, смешанная с гневом.
Слева он услышал голос Поручика:
– Ты, Дунай, прорицать стал, и теперь много ясно. Видишь город? Ты же сказал:
«Но смолянка теряет невинность,
Проливая смолу на постель…»
Это значит, Смоленск скоро будет занят немцами. Ты еще говорил:
«Тулью шляпы пробили ребята,
На Курок накидали костей».
То есть и Тула, и Курск – все отдано врагу будет. Но ты не отчаивайся, парторг. Ведь ты сказал:
«То тогда леденец на околыш,
И снежинка, как звезда, на груди…»
Видать, надо ждать зимы, чтобы наша взяла и отступление прекратилось.
«Под Москвою проснется звереныш…»
Туго, дескать, немцам под Москвой-то будет, и Москвы им не видать. Откатятся они назад, их танки будут на ежах торчать.
– А что значит «паучков топтать» и «шапки стальные вязать»?
– Эх ты, теря! Все-то тебе, как младенцу, надо объяснять – даже твои собственные слова. «Паучков топтать» – это значит, «потопчет русский сапог фашистскую свастику», а «шапки стальные вязать» значит: «скоро сказка сказывается, да не скоро дело вяжется: победа будет трудная, но она будет за нами, а Сталин станет всему голова, и где имя Сталина городу дано, там будут немцы железными делами околпачены». Эх, работенка тебе предстоит, парторг! Пока разгадывать предсказания не научишься, Никем не станешь.
– А что это за должность – Никто? – парторг смутно вспомнил слова: «Смеялся, как Никакой…»
Вверху плыли белые, четкие облака, на их фоне шли облака из серой ваты, ниже струились розоватые, перистые. Сбоку надвигалась фиолетовая туча. Только сейчас Дунаев понял, что они снизились над густым лесом. Туча заслонила солнце, потемнело, и по краю тучи пробежал отблеск далекого зарева. Оно полыхало где-то за горизонтом, бросая красный отсвет на тучу.
– Чуяло мое сердце, в Брест надо лететь! – закричал Поручик и остановился, дернув сачок. Дунаев тоже повис в воздухе, растопырив руки, похожий на самолет.
– А что случилось?
– Да Брестскую крепость, видать, немцы взяли. Плохо это. Ох как плохо. Надо сейчас же туда лететь. А ты еще не готов туда лететь. Думал – научу тебя как следует, а там и Брест возьмут. И полетим туда уже как мастера, чтоб рука руку мыла.
– А чем же я не готов? – поинтересовался Дунаев.
– Да ничем не готов, – засмеялся Холеный. – Ты, к примеру, без бинокля обойтись можешь? В глазах Приближение и Увеличение есть? Нет. Но это не главное. Главное – ты Невидимкой не можешь стать, Никем то есть. А туда только будучи невидимым попасть можно.