– Маргарита, Мадлен, пойдемте к маменьке, – скомандовала Камила. – Попросим, чтобы зверьков не убивали.
И все трое вбежали в гостиную.
– Маменька! Бедные ежата! Никез такой злой, он убьет их! Скорее, надо спасти их! Он уже убил ежиху.
Госпожа де Флервиль с удивлением посмотрела на них:
– Ничего не понимаю! Что случилось? Кого спасать? Отчего Никез злой?
Девочки заговорили хором:
– Надо скорее!.. Никез!.. Он нас не слушает!.. Бедные детки!
Госпожа де Розбур попыталась навести порядок:
– Милые мои, вы говорите все вместе, и очень трудно понять, о чем вы просите. Мадлен, говори ты. Кажется, ты поспокойнее других и меньше запыхалась.
– Никез застрелил ежиху и собирается убить ежат! – выпалила Мадлен. – Он говорит, что ежики дрянные, что они убивают маленьких детенышей.
– Это неправда, маменька, – вступила Камила, – они едят только дрянных зверьков.
– С чего бы Никезу говорить неправду? – удивилась госпожа де Флервиль.
– Потому что он хочет убить детенышей! – выкрикнула Камила.
– Так ты считаешь его злым? – спросила ее мать. – Ты думаешь, что он просто из удовольствия хочет убить зверьков и потому говорит про них неправду?
– Наверное, маменька, я немножко увлеклась, – призналась Камила. – Но все-таки нельзя ли спасти ежиков? Они такие миленькие!
– Миленькие ежики! Да это чудо! – вмешалась госпожа де Розбур. – Пойдемте, друзья мои, посмотрим, что там такое.
Дамы и девочки вышли и пошли к лесу, где остался сторож с ежиками. Но там уже не было ни сторожа, ни ежат.
– Боже мой! Бедные ежики! Я уверена, что Никез убил их, – чуть не заплакала Камила.
– Увидим, пойдемте к нему! – утешила ее мать.
Девочки побежали вперед и как ураган влетели к Никезу в дом.
– Где ежики? Куда вы их дели, Никез?
Сторож обедал с женой. Он медленно приподнялся и ответил с достоинством:
– Я их, барышни, в воду побросал, они в пруду на огороде.
Девочки заговорили наперебой:
– Ах, какой вы злой! Какой нехороший! Мама, маменька! Никез побросал ежиков в воду.
Дамы подошли к дверям.
– Напрасно вы не подождали Никез, – упрекнула сторожа госпожа де Флервиль. – Детям так хотелось оставить ежиков себе.
– Все равно, сударыня, они и двух суток не прожили бы, слишком малы, – отозвался Никез. – А потом, ежи – вредные зверьки. Их надо истреблять.
Дети замолчали, насупившись. Госпожа де Флервиль обернулась к ним: