– Зачем мне взбираться выше, если я выбрался из игры?
– Опять та же высокомерная глупость. Вы же сравнительно молодой человек, и вас просто так не отпустят.
– Они могут следить за мной, но удержать силой не способны. Единственно, чем мне пришлось пожертвовать уходя, так это пенсией.
– Примитивно, Майкл. Все знают, что у каждого из вас имеется банковский счет в удаленном, но вполне доступном месте – секретный специальный фонд, из которого вы оплачиваете услуги несуществующих агентов, покрываете расходы на несостоявшиеся поездки или на приобретение несуществующих документов. Уверен, что уже к тридцати пяти годам вы сумели обеспечить себе безбедную жизнь в отставке.
– Вы приукрашиваете как мои таланты, так и финансовое положение, – улыбнулся Хейвелок.
– Или вы, и это вероятнее всего, оставили весьма пространные записки, – продолжал француз, пропустив слова Майкла мимо ушей, – в которых излагаете некоторые секретные действия, или, если хотите, решения, – проливающие свет на определенные события или характеризующие отдельные личности. И эти записки, без сомнения, вне досягаемости тех, кто в них больше всего заинтересован.
Хейвелок перестал улыбаться, но Граве продолжал гнуть свое:
– Разумеется, мы не можем рассматривать эти записки как гарантию финансовой стабильности, но согласитесь – они повышают то, что называется «качеством жизни».
– Вы зря тратите время. Я действительно ушел с рынка. Если у вас есть по-настоящему ценные сведения, вы получите за них просимую сумму. Вам известно, к кому следует обращаться.
– Эти вечно напуганные неудачники, люди второго сорта. Ни один из них не имеет прямого доступа к… ну, скажем, местам, где принимаются решения.
– Теперь и я лишен доступа.
– Не верю. Вы единственный человек в Европе, который говорит напрямую с Энтони Мэттиасом.
– Оставьте его в покое. Да будет вам известно, я не беседовал с ним уже несколько месяцев. – Хейвелок неожиданно выпрямился и взглянул на француза. – Давайте поймаем такси и поедем в посольство. Я знаю там кое-кого. Могу представить вас атташе, работающему по высшему классу; скажу, что у вас есть товар, который я не могу приобрести за неимением средств и интереса. Заметано?
– Вы же прекрасно знаете, что я не могу этого сделать! И умоляю… – Граве не успел высказать просьбу.