– Но я все прочитал в ее глазах! Не верите, тогда я приведу другие доводы, которые сведут на нет все ваши рассуждения. Мои аргументы можете проверить. Еще два часа назад я не знал, что окажусь на вокзале. За десять минут до того, как увидел ее, даже не представлял, что попаду именно на эту платформу. Такое невозможно было предвидеть. В Рим я приехал вчера, снял комнату в пансионате на Дуй Мачелли и заплатил вперед за неделю. Вечером, в восемь тридцать, увидел в витрине рекламный плакат и решил посетить Венецию. Никто об этом не знал. – Майкл извлек из кармана билет и положил перед Лоренсом Вендором. – Поезд должен был отойти в девять тридцать пять. Время приобретения билета обозначено на штампе. Читайте.
– Двадцать один час двадцать семь минут, – произнес Бейлор. – Двадцать семь минут десятого. Всего восемь минут до отхода поезда.
– Все можно проверить. А теперь взгляните на меня и скажите, похож ли я на человека, который лжет? Как можно было устроить ловушку при таком раскладе времени, а также с учетом того, что она сошла с недавно прибывшего поезда!
– Не могу. Но если она…
– За секунду до того, как скрыться, она разговаривала с проводником. Я уверен, что смогу разыскать его.
Бейлор опять помолчал, внимательно рассматривая Хейвелока. Затем мягко сказал:
– Не беспокойтесь, я пошлю сообщение. – И после паузы добавил: – Со своими соображениями в вашу пользу. Вы не лжете, что бы вы там ни видели. Где я смогу вас найти?
– Я сам вас отыщу.
– К чему эти сложности?
– Я помню, что сказал мне Ростов в Афинах.
– Ростов? Петр Ростов? – Глаза подполковника округлились. – Пожалуй, он самый могущественный на площади Дзержинского.
– Есть более могущественные.
– Черт с ними. Что сказал Ростов?
– Что обоняние у нас специфическое и не развито до конца. Что мы ощущаем лишь запах разложения, гнили. Как представители животного мира.
– Слишком абстрактно, – раздраженно заметил Бейлор.
– Вы полагаете? А по-моему, как раз наоборот, его слова полны смысла. Будь я проклят, если ловушка на Коста-Брава не состряпана в Вашингтоне. Все улики родились в мозговом центре в стерильно-белом кабинете на последнем этаже здания государственного департамента.
– Но насколько мне известно, операцию проводили лично вы.
– Да, последнюю фазу. Я на этом настаивал.
– Следовательно, вы…