Мы двигались по холмам не менее часа и, если бы не прекрасные способности моей интуристки в спортивном ориентировании, сбились бы с намеченной цели.
Половинка луны достаточно освещала безлесную поверхность холмов. Где – то далеко внизу мерцала огоньками деревня. Раздался отдалённый лай собак, где – то посигналила машина, потом всё стихло.
– Смотри, огоньки над кладбищем, – её глаза расширились, – это не фонари, они двигаются.
Над покосившимися крестами и столбами гранитных глыб и впрямь подсвечивались светлые пятна, причем одни почти белые, другие красноватые. Они то появлялись, то исчезали – небольшие шары, с нечеткими границами, хорошо видимые с расстояния в пятьдесят метров.
– Фосфоренцирующие газы, продукты разложения, – уверенно заявил я ей тихонько на ухо.
– А я уж собралась тебя попугать, – засмеялась она. – Осторожно спускайся, тут довольно круто.
В одном месте я всё-таки умудрился проехать на попе пару метров вниз, но довольно аккуратно – даже не измазался сильно.
Наконец мы добрались до нужного места. Судя по уверенным движениям подруги, я понял, что проникать на закрытую территорию ей не в первой. Одним махом Татьяна вытянула петлю, профессионально работая монтировкой. Дверь со скрипом открылась, мы вставили замок с петлей на место и прикрыли её за собой.
В охватившей нас безмолвной темноте зажглись лучи наших фонарей, выхватывая длинный белый проход теряющегося в темноте коридора.
– Пока всё, как нам рассказывали, – зашептала Татьяна. – Дойдём до конца коридора и обратно.
Но ещё до конца коридора я знал, что «обратно» не будет. Так и вышло. В конце прохода мы наткнулись на еще одну дверь, в этот раз железную и с массивным засовом.
– Зачем засов снаружи? – недоумевал я. – Может, запирали там кого-то?
– Смотри, там какая-то надпись над дверью, – показала мне спутница на выцарапанные слова почти под потолком.
– Сим мечом господь победил диавола и смерть! – прочитал я надпись, указующую на крест, выбитый на двери, пока моя подружка с упорством маньяка выталкивала из пазов тяжеленный засов.
– Подожди, у меня плохое предчувствие, – попытался её остановить я, ощущая что-то нехорошее за дверью с той стороны.
– Ну, уж нет, я не отступлюсь, – Татьяна, наконец, справилась с засовом и распахнула со скрипом дверь.
В лицо нам ударил затхлый запах из овального прохода, чернеющей пастью звавшего нас вовнутрь.