– Ну и чего нам ожидать от этой новой технологии, которая, как меня убеждают, «где-то рядом»? – осведомился генерал, стоило Джону захлопнуть дверь. – Это штуковина масштаба ядерной бомбы или детский пугач? Или вообще пустышка? Чего мы боимся?
Голос у него был несообразный росту – могучий, басовитый, грубый, как кора секвойи, хриплый – верно, сорванный в далекой молодости, когда молодому Хенце приходилось отдавать приказы на поле боя.
– Это я и должен выяснить, сэр.
– Никаких намеков?
– Я пробыл в Париже несколько часов, сэр. За это время неизвестный убийца пытался расстрелять из автомата и меня, и доктора Зеллербаха, сотрудника Шамбора.
– Слышал, – признался генерал.
– Кроме того, за мной следили. Довольно профессионально. Плюс, конечно, инцидент на Диего-Гарсия. На мой взгляд, это ни в коем случае не пустышка.
Генерал обернулся:
– И все? Никаких гипотез? Никаких догадок? Вы же ученый. К тому же медик. На что мне рассчитывать? На дешевую распродажу армагеддонов или просто на очередной пинок нашему чувствительному американскому самолюбию?
Смит невесело усмехнулся:
– Ученым, а тем более медикам, не положено измышлять гипотез перед генералами, сэр.
Хенце расхохотался:
– Пожалуй.
Генерал Карлос Хенце, главнокомандующий объединенных сил НАТО в Европе, был жилист, точно взведенная пружина. Джон обратил внимание на его прическу. Хотя уставом и предписана короткая стрижка, Хенце предпочел не красоваться солдатским ежиком, как то было в обычае, например, у генералов морской пехоты и прочих солдафонов, только и ждущих случая продемонстрировать, какие они крутые ребята, не хуже всех прочих героев привычные к марш-броскам. Седеющие волосы генерала были уложены столь же аккуратно, сколь безупречен был покрой его угольно-черного костюма. Главнокомандующий походил скорее на главного администратора какой-нибудь крупной корпорации. «Новая порода, – подумал Смит. – Высокотехнологические генералы двадцать первого века».
– Хорошо, подполковник. – Хенце решительно кивнул. – Давайте так – я расскажу вам все, что знаю. Садитесь. Да хоть вон туда.
Смит устроился на бархатной софе – судя по вычурности, эпохи Наполеона III, – а генерал, словно забыв о своем собеседнике, вновь отвернулся к окну, упиваясь буколическими видами. Джону пришло в голову, что эту привычку Хенце мог приобрести в поисках способа навести страх божий на полную комнату младших командиров. Если так, то способ получился хороший, и Джон решил испробовать его как-нибудь на своих коллегах-исследователях, славящихся разгильдяйством.