– Ну, дед, – раздался за его спиной чей-то голос. – Кошелек или жизнь?
Губы Ветром Сдумса растянулись в дьявольской ухмылке.
– Слышь, старик, я ведь не шучу, – сказал голос.
– Ты из Гильдии Воров? – не оборачиваясь, поинтересовался Сдумс.
– Нет, мы… свободные художники. Давай-ка посмотрим, какого цвета у тебя денежки.
– А у меня их нет, – ответил Сдумс и повернулся.
Грабителей было трое.
– Ты погляди на его глаза, – воскликнул один.
Сдумс вскинул руки над головой.
– У-у-у-у-у-у-у-у-у! – провыл он.
Грабители попятились. К сожалению, их отступление было быстро прервано надежной каменной стеной, к которой они в страхе приникли.
– О-о-о-о-О-О-О-О-о-о-о-о-по-о-о-ошли-и-и-во-о-о-он-о-о-о-О-О-О-о-О-о! – завопил Сдумс, для большей убедительности закатив глаза.
Он еще не понял, что перекрывает их единственный путь к спасению.
Обезумевшие от ужаса горе-грабители пронырнули под его руками, но один из них успел-таки всадить нож прямо в куриную грудь Сдумса. Нож вошел по самую рукоять.
Сдумс опустил глаза.
– Эй! – заорал он. – Это же моя лучшая мантия. И я хотел, чтобы меня в ней похоронили. Вы знаете, как трудно штопать шелк? Идите сами посмотрите, ведь на самом видном месте…
Он прислушался. Было тихо, только издалека доносился стремительно удаляющийся топот.
Ветром Сдумс вытащил нож.
– А могли бы и убить, – пробормотал он, отбрасывая нож в сторону.
Очутившись в подвале, сержант Колон поднял один из предметов, кучами валявшихся на полу.
– Их здесь тысячи, – произнес за его спиной Достабль. – И я хочу знать, кто их сюда притащил[5].
Сержант Колон покрутил в руках странную вещицу.
– Никогда не видел ничего подобного. – Он потряс штуковину и улыбнулся. – А красиво, правда?
– Дверь была заперта, – пояснил Достабль. – А с Гильдией Воров я расплатился.
Колон снова потряс предмет:
– Красиво.
– Фред?
Колон не отрываясь смотрел, как в маленьком стеклянном шаре кружатся и падают крошечные снежинки.
– Да?
– Что мне делать?
– Не знаю. Думаю, Себя-Режу, это все теперь принадлежит тебе. Хотя даже представить себе не могу, и кому это понадобилось избавляться от такой красоты…
Он повернулся к двери. Достабль загородил ему дорогу.
– С тебя двенадцать пенсов, – сказал он.
– Что?
– Ты кое-что положил себе в карман, Фред.
Колон достал шарик.
– Да перестань! – принялся возражать он. – Ты же их нашел! Они не стоили тебе ни пенса!