Драгоценности мне понравились, но не все. Оказалось, что скифское золото вообще есть у меня дома. Оно, конечно, медное, но по форме точь-в-точь как те цветочки в витрине. Изумруды тоже разочаровали – зеленка и зеленка, ничего выдающегося. А вот бриллианты очень понравились, особенно на лошадином чепраке. Они сверкали, как россыпь фейерверков, хотя подсветка была очень тусклая. Экскурсоводша сказала, что однажды стояла она на этом самом месте, и вдруг произошло короткое замыкание – вспыхнул яркий свет, и ее ослепило. Несколько месяцев бедной экскурсоводше пришлось ходить к окулисту. Вот, оказывается, какая это опасная профессия. Я порадовалась, что у меня дома только скифское золото и никаких бриллиантов. Потом мы с Мариной застряли у хорошеньких шкатулочек. Они нам уж-жасно понравились. Выяснилось, что мы были не одиноки в своих пристрастиях: Екатерина II их тоже очень любила. Мне больше всего понравилась перламутровая с сапфирами, а Марине приглянулась бриллиантовая с серебром. Жаль, что охранники нас быстро оторвали от витрины, я бы объяснила, что перламутровая гораздо лучше. Но надо было уступить место какому-то итальянскому министру: ему тоже хотелось посмотреть на коробочки. У государственных чиновников вообще губа не дура: прилетели и сразу отправились пялиться на бриллианты! Можно подумать, в Эрмитаже и посмотреть больше нечего. Власть имущие быстро становятся алчными и теряют духовность. Мы совершенно другое дело, потому что не первый раз в Питере, имеем российское гражданство и, собственно, попали на эту выставку случайно.
Потом мы гуляли по набережной, встречались по Важным Делам, отнесли бумаги в фонд, забежали в редакцию «Деток». Но это оказалось так похоже на обычную непитерскую жизнь, что пришлось по-шустрому покупать билеты в театр, чтобы утешиться. Советовались долго: хотелось выбрать какой-то особенный спектакль, про большое и светлое. В конце концов единогласно проголосовали за театр на Лиговском проспекте – от него всего пятнадцать минут до Московского вокзала, если бегом. Спектакль нам не понравился: героиня играла отвратительно, к тому же у нее была талия, как у молодой Гурченко, и длинные локоны, наверняка парик. Но Маринка сказала, что мы все равно не останемся на вторую часть.
Вместо этого мы нашли кофейню и просидели там почти до самого поезда. Я съела два десерта, и один попался вполне приличный. В кафе к нам присоединилась Нитка. Она моя университетская подруга и замечательный во всех отношениях человек: крутит романы с марокканцами, поет джаз и умеет повязать шарфик 20 разными способами. В субботу она собиралась лететь на параплане, поэтому я заказала ей мороженое – пусть привыкает к высотным температурам.