– Правильно, Ваня. Теперь ты знаешь этих людей. Но реальное знакомство с ними впереди, и тогда будь начеку, не сболтни лишнего.
Константин Макарович взмахнул рукой, и на экране появилась другая картинка. В большом светлом зале сидели женщины в одинаковых белых калазирисах. Все они занимались рукоделием.
– А ну-ка, Катя, скажи, которая из этих женщин Яхмес, мать Хатшепсут? – спросил Константин Макарович.
– Пятая слева, – не задумываясь, ответила по-фивански Катя. – А что?
– Хорошо, – похвалил Константин Макарович и жестом сменил на экране картинку. – А кто эти два молодых человека? – спросил он.
С фотографии на Катю смотрели два юноши. Один был крепкого телосложения, румяный и весёлый – настоящий атлет. Другой – полная ему противоположность – худой и бледный, видимо, очень больной.
– Это мои братья Аменемес и Тотимес, – задумчиво ответила Катя.
– Твои братья? – удивлённо переспросил профессор Жуков.
– Ну не мои, конечно, – спохватилась Катя. – Братья Хатшепсут.
– Екатерина! Ты вошла в роль, и это здорово! – улыбнулся профессор Жуков. – Не смущайся, пожалуйста. Ты молодец!
Иван покосился на Катю и закусил губу.
«Катька делает успехи, – подумал он. – Если так и дальше пойдёт, то в Прошлое, чего доброго, пошлют не меня, а её».
Остаток дня Иван и Катя проспали. Вечером они проснулись отдохнувшие, но ужасно голодные, и завлаб Котовский повёл их на кухню.
– Я такая голодная, что даже чечевичной похлёбке буду рада! – смеясь, сказала Катя.
Иван промолчал, но подумал о том же.
– Ужин у нас вполне демократический, – ответил Котовский. – Будете и сыты, и довольны.
В кухне никого не было. Повар подал три порции отварной рыбы с печёной картошкой, и это было так вкусно, что Иван и Катя попросили добавки.
А потом они вдвоём, взявшись за руки, вышли из дворца и пошли к Нилу. Последние лучи Солнца догорали на западе. В небе появились первые звёзды, и было приятно идти по песку, слышать плеск волн и вдыхать запахи трав и цветов.
Так они дошли до самой воды. Ночь опустилась внезапно. Стало темно, и только вдали горели окна Хроноцентра. Над головой, рассекая небо надвое, сиял Млечный Путь, который древние египтяне называли Небесным Нилом.
– Странно всё… – сказала Катя и замолчала.
– Что странно? – спросил Иван.
– Хотя бы то, что у тебя два дублёра, а нас с ними не познакомили.