Он вытащил какую-то пузатую склянку с
оранжевой жидкостью и стал крепко поливать ободранную при переходе
в Иномирье сторону. Что удивительно, рана начала на глазах
подсыхать и покрываться коричневой коркой, точно кожу содрали
минимум неделю назад.
— Зелье быстрого свертывания. В конце
прошлого года проходили. Там ингредиенты простые,
всего-то…
— Мишка, я тебя ценю и уважаю, но вряд
ли здесь кто-то будет на серьезных щах его готовить. Ты у нас
единственный ведьмак.
— Оставишь пузырек? — поинтересовался
отчим и, получив от Максимова утвердительный ответ,
успокоился.
— Вы лучше скажите, где этот красивый
и умный банник, который решил разбудить на кой-то ляд тритона, —
спросил я. — Надеюсь, он живой. Хочу убить его лично.
Друзья начали озираться в поисках
Потапыча, но тот будто в воду канул. Хотя это я так, образно. В
водоемах банник, как выяснилось, купаться был не большой
охотник.
Мы бы так и терялись в догадках, если
бы перед глазами не появился Тишка, да не один: за шкирку домовой
держал банника.
В любой другой ситуации Потапыч бы не
дался. По силе они были равны. Но бой с тритоном измотал банника,
чем домовой и воспользовался. Ох, Тишка, боюсь, ты разбудил
великана. И в гневе он тебе вряд ли понравится.
— Вот, — почти как мешок, полный
куропаток, домовой бросил банника к моим ногам.
— Что это у тебя за пазухой? — я сразу
обратил внимание на мокрую оттопыренную рубаху.
— Да так… Мелочи.
Было видно, что Потапыч судорожно
пытается что-то придумать, но ничего не идет в голову. Несмотря на
вялые сопротивления, выудил на белый свет небольшую потертую
шкатулку. Непонятно, сколько лет она пролежала на дне пруда, но
что-то мне подсказывало, что эта штучка весьма ценна. Не стал бы
Потапыч пытаться достать какую-нибудь хрень.
— Ну, мой дорогой, — сказал я, положив
руку на плечо баннику, — а теперь ты расскажешь мне все.
Потапыч обладал небывалой хитростью, к
которой можно было применить лишь один эпитет — «крестьянская». Это
когда ты считаешь себя самым ловким и изворотливым, однако проблема
в том, что на поверку оказывается: так считаешь только ты. Копнешь
чуть поглубже — и выяснится, что все твои «гениальные» комбинации
на самом деле — банальная жадность, граничащая с
глупостью.
Вся история заключалась в следующем.
Банник, возможно, действительно обладающий некой чуйкой ко всякого
рода обогащению, почувствовал на дне пруда наличие чего-то ценного.
Ну и, недолго думая, решил воспользоваться ситуацией (это когда
хозяин и все домочадцы отвлечены празднованием дня рождения). Как
ни презирал он температуру воды ниже двадцати шести градусов, но
все же занялся подводным плаванием. И его любопытство
вознаградилось драгоценной шкатулкой, которая, правда, почему-то
оказалась в руках обглоданного дочиста обитателями пруда скелета.
Но когда это останавливало Потапыча?