Повторяю, и повторю еще десять раз: ничего зазорного и постыдного в этом нет – у каждого свой путь. И если на каком-то этапе приобретения инкарнационного опыта человеку нужно отработать навык подчинения и понимание иерархии, значит, он будет через него проходить, пока не отработает и не поймет. А наш мир для этого подходит как нельзя лучше. Потому что без умения подчиняться, без знания иерархической структуры этого мира ты никогда не поймешь, что такое настоящая свобода, в чем она заключается и какова ее ценность – для твоей души, твоей жизни и для твоей смерти.
Но есть и другой путь – во что бы то ни стало границы разрушить, сделать их тоньше, незримее. Поэтому любое достижение человека с подобным базовым алгоритмом будет иметь ценность для опыта только тогда, когда удовлетворяется этот принцип: разрушаются ли ограничения, пропадают ли границы, не сдерживается ли мой дух? При этом нет разницы для такого сознания, что именно является причиной ограничения: семья, общество, собственное невежество или невежество других людей.
Сам понимаешь, что людям с такой кармой-ноль в этом мире живется очень несладко и противников у них значительно больше, чем друзей. И надо иметь очень сильный дух и богатую информационную структуру души, чтобы пережить все последствия сопротивления среды. Таких людей в нашем мире очень мало, практически единицы, и почти все они заканчивают свои воплощения именно в этом мире. Здесь же их задача – не дать миру застояться, тормошить его, заставлять всех остальных людей, которые формируют реальность, усложнять свою программу, учиться получать различный опыт, преодолевать инерцию.
Надо сказать, что разработки ученых и социологов, исследующих действие энтропии в закрытых системах[11], пришли к парадоксальному, но подтверждаемому реальностью выводу, что любое творчество появляется только тогда, когда система является закрытой, а носитель творческого потенциала является ее обитателем. В закрытой же системе могут существовать и, как следствие, творить только те личности, которых ввели в такую систему через активацию алгоритма подчинения, а не свободы. Поэтому то, что творчество – это свобода, является доказанной иллюзией. Свободой может называться только потребность в творчестве, но не оно само.
И жизнь нам это подтверждает: как только система начинает что-то запрещать (науку, литературу, музыку и пр.), то именно в этой сфере идет колоссальное развитие этого вида творчества; как только система «отпускает вожжи», процесс творения неумолимо затухает, сводится на нет. Недаром среди советской номенклатуры бытовало мнение: если ты хочешь убить какой-либо неугодный системе (или тебе лично) процесс – разреши его и он сам себя уничтожит (исходя из законов энтропии – распределится равномерно между всеми и перестанет быть ценностью). Он должен стать доступен, а доступность снижает ценность.