Черри протянула мне полотенце и себе взяла другое. Я обернула волосы и взяла себе второе для тела. Мы молча вытерлись, не глядя друг на друга. Это не протокол для душевой; девчонки так же готовы об этом трепаться, как парни. Я просто не хотела говорить о том, что было. Не сейчас.
Обернувшись большим полотенцем, я спросила:
– Почему Жан-Клод в тюрьме?
– За убийство тебя, – ответила она.
Я вытаращила глаза, а когда обрела дар речи, сказала:
– Повтори, пожалуйста, еще раз. Помедленнее.
– Кто-то сделал снимок, как Жан-Клод выносит тебя из клуба. Ты была вся в крови, Анита. И он был залит твоей кровью. – Она пожала плечами и вытерла на длинной ноге пятно, которое пропустила.
– Но я же жива, – сказала я, и это прозвучало почти глупо.
– А как ты объяснишь, что за несколько дней залечила раны, от которых тебе полагалось бы умереть?
Она выпрямилась и закинула полотенце на плечо, не потрудившись прикрыть хотя бы дюйм своего тела.
– Я не хочу, чтобы он сидел в тюрьме за то, чего не делал, – сказала я.
– Если ты сегодня туда пойдешь, полицейские захотят узнать, как это ты вылечилась. И что ты им скажешь?
Она смотрела прямо на меня, так прямо, что мне хотелось поежиться.
– Ты говоришь со мной как с ликантропом, который скрывает свою суть. Я не оборотень, Черри.
Она опустила глаза, чтобы не смотреть в мои. Вот точно так они переглянулись там, в комнате, когда я очнулась. Я взяла ее за подбородок (для этого пришлось поднять руку повыше).
– Так. Чего вы мне не сказали?
Из-за двери прозвучал мужской голос:
– Прошу прощения, мог бы я войти и помыться?
Это был Мика. Я думала бежать без оглядки, как только еще раз его увижу, но что-то в глазах Черри заставило меня остановиться. Страх. И еще что-то, чего я до конца не поняла.
– Одну минуту! – крикнула я. И обратилась к Черри: – Черри, расскажи. Что бы оно ни было, скажи мне.
Она затрясла головой. Боится, но чего?
– Ты меня боишься? – Я не смогла скрыть удивления.
Она кивнула и снова опустила глаза, чтобы не встречаться со мной взглядом.
– Я никому из вас не причиню вреда. Никогда.
– Но за такое можешь, – прошептала она.
Я схватила ее за руку:
– А ну-ка, рассказывай.
Она открыла рот, закрыла и повернулась к двери за миг до того, как вошел Мика Каллахан, будто она услышала его раньше, чем я. Он был по-прежнему гол. Я думала, что смущусь, но нет. Как-то я предчувствовала, что мне не понравится, если я узнаю, что скрывает от меня Черри.