.
Голландская община в эпоху Екатерины II
По причине затянувшегося внутрицерковного конфликта община смогла назначить следующего пастора лишь в 1770 г., а пока была вынуждена пользоваться услугами пасторов французской и немецкой реформатских общин. С ними у голландцев еще раньше установились прочные связи, в свою очередь они тесно сотрудничали и между собой. Немецкий пастор Л.Ф.А. Дилтей (1726–1767 гг.) находился на службе у французской и немецкой реформатской общин С.-Петербурга, однако при назначении его на должность в 1760 г. голландцы решительно заявили, что также считают его своим пастором[67].
Одно время даже рассматривался вопрос об объединении всех трех общин в церковное сообщество, однако до дела не дошло. Голландские моряки, с которых взимался «церковный налог», потребовали на этом основании ведения службы на родном языке. Община из-за конфликта с Карпом потеряла почти всех своих членов: если в 1748 г. она насчитывала 176 членов (мужчин), то в 1770 г. их стало всего 22.
Но внутренние конфликты не влияли на укреплявшиеся русско-голландские связи. Так, голландский мастер Петр Броувер (на русской службе с 1741 г.) восстановил сгоревший шпиль Петропавловского собора[68]. Голландец Андрис Форсен (Andries Voorsing), «часового дела мастер», стал первым городским часовым мастером города. Он монтировал и много лет обслуживал часы на Петропавловском и Исаакиевском соборах, церкви Симеона Богоприимца и Анны Пророчицы. Скончался в 1747 г.[69]
Его дело продолжил часовой мастер Оорт Краас Барент (ум. в 1764 г.). Он привез в Петербург новые часы с карильоном для колокольни Петропавловского собора, которые изготовил в Голландии по заказу русского правительства[70].
В 1770 г. для голландской общины назначили нового пастора – Я.И. Гаргона (1770–1775 гг.). За время его служения к 1775 г. число членов опять возросло[71]. Пастор Гаргон оставил описание интерьера голландского храма: «Расположение кафедры и скамей для пастора, церковного совета и общины – согласно голландскому вкусу, но без стульев, а со скамьями по обеим сторонам до самого конца и с широким подходом к ограде для крещения и кафедре. Вся резьба по дереву покрашена в небесно-голубой цвет, растительный орнамент всюду позолочен, что очень украшает и без того красивую кафедру. Мужчины сидят по правую руку, женщины – по левую, до самого конца на скамьях, скамьи пастора и членов церковного совета, как и у нас, стоят вдоль стен по правой и левой сторонам, неподалеку от ограды. Аналои покрыты зеленой тканью»