– Я и сам дорогу найду, – сказал он, глядя на нее поверх кружки. – Если у тебя дела…
Клео резко перебила:
– Не смеши меня, тебе в таком виде нельзя за руль. Я отвезу тебя, и точка. – Она пожала плечами и слизала крем с пальцев. – Все равно больше заняться нечем.
Но, наблюдая за тем, какими резкими и быстрыми движениями она убирала тарелки со стола, Джек понял, что она согласилась только из-за Скотта. На ее плечах по-прежнему лежал груз обиды.
Джек посмотрел на сад сквозь стеклянные двери, открывавшиеся во внутренний дворик.
– Старая мимоза все еще растет.
Под ее густой листвой по-прежнему было укромное местечко для объятий и поцелуев.
– Под ней ты ближе познакомился с некой Салли Эдвардс, – напомнила Клео.
– Благодаря тебе этот момент вспоминать неприятно.
Оставаясь незаметной для него, Клео наблюдала за происходившим сверху. И когда дошло до самого интересного, кинула в Джека туфлю. К несчастью, Салли ничего забавного в этой ситуации не увидела.
Клео повернулась к Джеку:
– Помнишь, я тогда смогла залезть выше, чем ты.
– Это было нечестное состязание, верхние ветки не выдержали бы моего веса.
– Да ладно! Зато ты был выше. Готова поспорить, тебе сейчас это не под силу. – В ее голосе явственно слышалась насмешка.
Он уловил прежний состязательный дух и встретился с Клео взглядом:
– Это подозрительно похоже на вызов.
Наполняя раковину, она рассмеялась:
– Да нет же. Для человека в твоем состоянии…
Ее глаза сияли триумфальным блеском.
– Ладно. Только у меня есть кое-что лучше.
Кое-что, чего не следует делать человеку, восстанавливающемуся после контузии и ран. Но на кону его честь.
– И что же?
Он подошел к стеклянным дверям, открыл их. Во взгляде Клео читалось волнение.
– Ты идешь?
– Джек, стой! – Она пыталась догнать его уже перед домом. – Что бы ты ни задумал, не делай этого!
Джек позволил себе одно мгновение насладиться беззаботным весельем, когда поставил босую ногу на первую перекладину шпалеры, чтобы подняться к окну своей комнаты. Клео схватила его за руку и впилась ногтями в кожу. Ему было приятно, что она его так крепко держит.
Определенно беззаботный. И даже временно безумный. Так он сказал себе, быстро поцеловал Клео в приоткрытые губы и полез вверх.
– Если разобьюсь, пусть мой прах развеют.
– Заткнись и слезай, иначе я сама тебя убью!