Антонио отказался от своего наследства давным-давно и не имел ни малейшего желания заполучить бразды правления, особенно теперь, когда этот властный греческий директор хотел использовать его военный и деловой опыт для восстановления доброго имени Чатсфилдов. Но сестра Луцилла умоляла Антонио передумать, она считала это прекрасной возможностью свергнуть его. Очевидно, Гитракос не придумал ничего лучше, как пустить врага через главные ворота. Антонио не чувствовал в себе достаточно сил для борьбы, но Луцилла настойчиво просила его о помощи. Она хотела доказать Гитракосу, что они могут восстановить их запятнанное имя. Для этого требовалось приобрести бренд их конкурентов «Кеннеди групп» до официальной встречи акционеров в августе и тем самым обойтись без посторонней помощи.
Потягивая виски, Антонио вспомнил, как ссорился с отцом десять лет назад. Тогда он понял, что его старания доказать свою силу и мужественность не будут оценены, и лучшее, что он мог сделать для своей семьи, – уехать и позволить им самим идти вперед. Отец сказал, что Антонио никогда не сможет заменить своим братьям и сестрам отца.
Грустная улыбка тронула губы Антонио. Его сестра Луцилла прекрасно его понимала. Она чувствовала, что он испытывает вину из-за того, что бросил своих родных, когда так был им нужен. Но Луцилла была единственным человеком, к чьим советам он был готов прислушиваться. Она понимала его беспокойство, в то же время рассчитывая на его чувство ответственности. Их объединило тяжелое бремя. Когда-то мать ушла из дома, и с того дня ее никто больше не видел.
Антонио никогда не смог бы стереть из своей памяти ужасающую картину – Луцилла, держащая на руках новорожденную сестру, плачет от безысходности… Антонио был слишком зол и напуган тогда, чтобы хоть что-то сказать, он просто обнял своих родных и поклялся себе, что не позволит семье развалиться во что бы то ни стало. В тот момент ему было пятнадцать лет.
Антонио отставил стакан в сторону, поняв, что расслабиться так и не получилось. Он решил, что ему нужно было остаться в номере, а не портить настроение посетителям своим угрюмым видом.
Как только он собрался уходить, открылась дверь и в бар вошла женщина. Антонио тут же изменил свои планы и остался за барной стойкой. Он не был уверен, что именно эта женщина так магнетически повлияла на него. Возможно, она просто слишком стремительно вошла в бар, тем самым обратив на себя внимание. Ее светлая кожа казалась еще бледнее на фоне совершенно черного платья. Антонио сразу оценил ее длинные и стройные ноги. Он пристально следил за каждым ее изящным и грациозным движением.