– Я сама удивлена… – Дама за рулем зарделась. – Обычно я не подсаживаю незнакомцев, но нога сама нажала на тормоз, когда я вас увидела…
Плюс моего экстравагантного имиджа – у женщин я ассоциируюсь либо с героем их ночных грез, либо, в крайнем случае, с альфонсом, но никак не с бандитом или насильником. У определенного сорта женщин, конечно. У тех, которых бог умом обидел, а черт заразил приступами щекотки в паховой области.
– Так вы меня подвезете?.. – Я немного переигрывал, но она не замечала. – И… выслушаете меня?
Конечно, она меня подвезет! Ради того, чтобы выслушать. Еще бы, такой соблазн. Пусть только попробует отказаться, подружки, которым она будет после рассказывать о встрече с седовласым принцем в белоснежных одеждах, ни за что ей не простят, откажись она меня подвезти. Подруги, как и сама эта баба, скорее всего сплошь жены «новых русских», поднявшихся на торговле китайской тушенкой. В прошлом – работа рядовыми продавщицами и тройки в аттестате за восьмой класс. Денег не мерено, а с принцами напряженка. Я подобную категорию определяю на раз и знаю, как с ними обращаться.
– Наш… – Она хотела сказать «наш с мужем», но вовремя спохватилась. – …Мой коттедж не совсем по пути, но…
– Помогите бедному художнику, прошу вас! – Я добавил жару в топку ее решимости.
– Так вы художник? – округлила глаза женщина.
– И да, и нет. Я занимаюсь кино. – Я был искренен с ней, как никогда.
– Кино!..
Все, мадам готова, сражена наповал. Я вплетаю в канву своих обольстительных речей пару звонких фамилий киноартистов. «Вольво» трогается с места, и мы едем. На ходу сочиняю огнедышащую страстями историю любви, ревности и измены. Рассказываю обстоятельно, с трагическими подробностями о незавидной доле человека искусства с длинными, поседевшими от мук творчества волосами и ранимой нежной душой. Так рассказываю, чтоб на всю дорогу хватило. А сам радуюсь, что экономлю деньги и еду на халяву. Вопросов о плате за проезд не возникнет. «Новые русские» пузанчики из бывших товароведов очень любят белых ворон. Их жены обожают белых воронов.
Она перебила меня лишь однажды. Плутовка, пользуясь тем, что я не знаю дороги, дала крюк и прокатила мою элитарную седовласую персону возле своего коттеджа. Многозначительно ткнула пальчиком в краснокирпичный трехэтажный особняк, обнесенный двухметровой металической решеткой-забором. Несколько похожих, как грибы одного вида, особняков выстроились рядком на краю стандартной подмосковной деревеньки. Дело ясное – господа скупили у крестьян землю на околице и отстроились.