Ааа! О чем я вообще думаю! Это все потому, что мы в доме
одни, и мужчины у меня давно не было. Поэтому, моя крыша внезапно отъехала,
покрыв пошлостями мысли.
Всё, нужно заканчивать маяться ерундой. Сегодня, я еще
полежу, а завтра – меня никто не остановит. Я продолжу заниматься работой, ведь
именно для этого я сюда и приехала. И все глупости моментально выветрятся из
головы.
***
Завтрак был…интересным. Какие-то двухъярусные бутерброды с
колбасой и сыром, которые, кажется, он пытался толи запечь, то ли сжечь…Пришлось
очень быстро спрятать эмоции, потому что он смотрел в этот момент на меня.
Состроив благодарное лицо, сказала спасибо. Хорошо хоть кофе
оказался нормальный. И булочка. Магазинная. С утра, что ли ездил? Подозрительно
понюхала и помяла. Вроде свежая.
Бутерброды есть не было никакого желания, поэтому, чтоб не
обидеть его, решила их хотя бы попробовать. Радовало то, что он не остался
стоять над душой, а ушел.
Через полчаса вернулся, чтоб забрать поднос с посудой.
Хмыкнул, когда увидел, что бутерброды остались почти целые. Но я честно
попыталась их есть. Целый раз укусила от одного и даже – проглотила.
- Спасибо за завтрак. Я не сильно голодна с утра – решила
пояснить. Он ничего не ответил. Забрал посуду и ушел. Обиделся, наверное. Стало
смешно.
Скуууучно… Ненавижу маяться без дела.
Открыла ноутбук. Набрала турецкие сериалы, но потом
вспомнила, что так и не досмотрела «Полдарк». Решила, посмотреть хотя бы серию.
В итоге, посмотрела аж четыре серии и вырубилась. Спала, на
удивление, крепко. И слава богу что не помню, что мне снилось. Потому что разбудил
меня Михаил, который принес обед. Кажется, кто вошел в роль заботливого
мужчины.
Есть совершенно не хотелось. На
обед была копчена скумбрия и отварной картофель, поэтому, немножко я все же
поела. А потом он снова завалил меня бумагами, только в этот раз, задержался на
целый час, чтоб помочь мне разгадать его каракули. Вообще, я уже стала
разбирать, что там написано. Постепенно привыкала к его почерку. Но не сказала
ему об этом. Мне нравилось смотреть как он сидит в кресле, хмурится и постоянно
ворчит, когда я прошу его разобрать написанные им же слова. Мне просто
нравилось немного выводить его на эмоции. Пусть и скупые, но без лютого
раздражения и злости.