– Ну всё, всё, успокойся, – попробовал замириться.
Какой там! Пацан рвался в герои, хотел защитить любимую. Я его вполне понимал, окажись на его месте, поступил бы так же. Но я был на своём, и он вынуждал меня подставлять руки под его кулаки, топтаться по купленному за свои кровные провианту. Да и толстенная сумка на животе мешала. И тогда я вмазал. Хорошо так, сердечно. Под дых, а потом в скулу. Чтобы разом закончить эту ненужную драку.
Парня вынесло из кустов, прямо на руки успевшей подняться девушки. Теперь они грохнулись вместе.
– Эээ… эээ…
Я испугался, что пацан язык себе откусил. Но нет.
– Эах ты ж гад! – он дёрнулся снова в мою сторону, но девчонка поспешила вцепиться в него.
– Женечка, не нужно! Не связывайся с этим бугаём… Пожалуйста!
– Убью! Убью гада!
Однако дёргался парень не шибко активно. Так, чтобы любимая оценила героизм, но смогла удержать от безрассудства. А я смотрел на эту парочку, и думал, как неправильно всё получилось. Вместо того, чтобы надрать задницу отморозку, пришлось бить нормального парня. Понятно, что это совпадение. Но издевательское какое-то совпадение!
Тем временем парочка поднялась на ноги, к ним уже спешили какие-то люди. Пора было сматываться. Я нащупал в темноте уцелевшие кольца «Краковской» и дал тягу.
Глава 3. Весна 2009 – осень 2008
«Стартовую площадку» я выбирал тщательно. Обязательно чтобы была с капитальным домиком, не раскуроченным до последней степени. И чтобы забросили участок достаточно давно. Условия мало совместимые, но выбор у меня имелся. Садовые участки тянулись на добрых два километра вдоль старой балки и бегущего по её дну ручья. Земли эти поделили где-то в конце восьмидесятых, на излёте перестройки, когда народ, вдоволь начирикавшийся на митингах, вспомнил о бренном. О том, что пора бы пожрать. И проснулась у народа генетическая память предков-крестьян, и потянулся он к земле-кормилице. Участки вдоль балки люди захватывали на свой страх и риск. Времена такие были – властью стали сила и наглость, а место обладало очевидными преимуществами – добираться близко, и вода под рукой. Но преимущество очень скоро обернулось недостатком. Число алчущих собрать урожай значительно превосходило тех, кто его выращивал. А затем восстанавливающаяся из революционной разрухи металлургия потребовала сырьё для вторичной переработки. И пошли по отечественным весям «сталкеры», подбирая всё что плохо – и, тем более что хорошо – лежит. Пошли сшибать на «хлеб насущный» алкаши и нарки, беспризорники и просто лоботрясы, воспитанные на лозунге «кто не работает, тот ест».