– Как тебя зовут?
– Юна… – ответила она, не понимая, почему у нее дрожит и срывается голос, а от короткой фразы вдруг пересохло во рту, будто она неделю ничего не пила.
– Я не встречал тебя раньше… – Аргел по-прежнему не отрывал глаз от лица Юноны, и она, наконец, смутилась, потупила взгляд.
– Я редко выхожу на улицу, – прошептала она. – Отец не любит, когда я гуляю одна.
– Значит, ты из цитадели? – Юноша кивнул в сторону комплекса высотных зданий, царящих над полуразрушенными городскими кварталами.
– Я дочь Герона.
– Главного инженера? – Он вздохнул, но тут же бесстрашно поднял взгляд. – Ты очень красивая.
Ее щеки вспыхнули. Юна физически ощутила жар румянца, внезапно проступившего на бледной, шелковистой коже лица.
– Мне надо идти… – произнесла она.
– Постой. Может быть, мы встретимся снова?
– Я… Я не знаю…
– Меня зовут Аргел. – Он продолжал восхищенно смотреть на нее, взгляд Аргеландера казался обжигающим, от него кружилась голова девушки, и что-то сладко замирало внутри.
Юнона, большую часть своего времени проводившая за книгами, не имела опыта общения с другими людьми, – они с отцом жили замкнуто, и это казалось нормой… но, несмотря на замешательство, она вдруг ответила, чувствуя, что совершает безумство:
– Я приду. Может быть, завтра, ладно?
– Я буду ждать.
Так произошла их первая встреча, а потом для юноши и девушки наступил сладкий головокружительный отрезок упоительного счастья, где перестали играть роль привычные временные циклы, – теперь они измеряли жизнь промежутками от встречи до встречи, все глубже погружаясь в бездонный омут первой, чистой любви.
Счастье казалось безграничным, нескончаемым, а мир с его реалиями – далеким, ненужным и призрачным.
* * *
Надпись на дверях гласила: Сектор гидропоники.
Юнона хорошо знала древнюю письменность, отец научил ее не только бегло читать на языке Селена, но, вдобавок, заставил выучить странный, лишь отдаленно похожий на настоящую письменность мертвый язык сервов, на котором невозможно общаться; его, по словам Герона, следовало просто запомнить.
Для чего – Юнона не понимала, но спорить с отцом было бесполезно, и она покорно выучила все, что предлагали ее вниманию нетленные пластбумажные страницы старых книг из многотомной домашней библиотеки.
Откуда отец брал древние издания, оставалось загадкой, скорее всего, он добыл их в пору своей юности. В городе относительно личности Герона циркулировало множество слухов, но, в основном, они являлись досужими домыслами, и дочери главного инженера не пристало прислушиваться к ним.