Рядом со столицей проходили два торговых тракта, недостатка в купцах, а значит, и в торговле не было. Большую часть казны, насколько знал Верлойн, составляли пошлины и налоги, взимаемые казначейством с заезжих купцов. Плата для торговцев была мизерная, король здраво рассудил, что возьмет свое за счет бойкой торговли, и не ошибся – купцов в городе всегда было видимо-невидимо, и мизерная их плата за торговлю в стенах столицы складывалась для королевской казны в крупные сборы.
Таков был Гмиэр пять лет назад. За время отсутствия Верлойна он разросся. Дома уже за каменными стенами стали строить, за рвом. Окружили новостройки высокой деревянной оградой со сторожевыми башнями – не ахти какое укрепление, но на первое время и такое сойдет.
Верлойн окинул взглядом Гмиэр, направил коня к огромным дубовым воротам, зажатым меж двух высоких сторожевых башен с коническими куполами. На флагштоках реяли королевские штандарты, рвались с перекладин под порывами степного ветра. Стражники в остроконечных шлемах несли караул на башнях, стояли с длинными алебардами у открытых ворот, смотрели внимательно на проезжающих. Лиходеев опасались. И то верно. Все столицы лиходеями богаты. Зачем лишние?
Верлойн проехал мимо стражи, воины Карата лишь окинули его усталыми взглядами, ничего не сказали. Не вызвал он у них подозрения, да и не должен был. Многие говорили, что лицо у Верлойна открытое, не разбойничье. Он всегда смеялся, когда ему такое говорили. По внешности разве судят? Да стражи, видно, по внешности судили, по непокрытому лицу, раз не приметили ни меча Верлойна, ни его доспехов, скрытых длинным плащом.
Верлойн уплатил мелкую монету сборщику въездной пошлины и направил Гринальда прямо в город, мимо деревянных домиков, через ров, по подъемному мосту, беспрепятственно проехав через главные ворота, хоть и тут стояла стража. Жители столицы косились на красавца коня – нечасто сюда приезжают на восточных скакунах из свободных табунов Криданта. Коситься-то косились, да взгляды не задерживали, шли своей дорогой. Не принято в крупных городах на чужое глазеть – взгляд неправильно истолковать могут, а там и до брани недалеко.
Верлойн направил коня прямо к трактиру, который был рядом с базарной площадью. Знавал он этот трактир еще в давние времена, частенько туда наведывался, когда в городе жил. Новости послушать, с людьми о том о сем потолковать да эля пенистого испить. Сейчас он молил Небо, чтоб трактир на месте стоял.