Не понимает. Жаль. Не такая уж, оказывается, крутая штука эта генетическая память, раз действует только в одностороннем порядке. Бурцев уже решил махнуть на мужичка рукой, как вдруг прозвучал запоздалый ответ:
– Генрих Благочестивый, – озадаченно забормотал поляк, – князь Вроцлава, властитель Силезии[1], сын Генриха Бородатого и добродетельной Ядвиги, самый могущественный из всех польских князей. Пан Генрих собирает войска для защиты христианских земель, а мы его за это славим, как можем. Мы ведь всего-навсего мирные землепашцы, несчастные беженцы, спасающиеся от набега язычников. Воевать не обучены, но если нужно воздать хвалу сиятельному князю, так это завсегда пожалуйста.
Бурцев попытался растормошить память. Увы, безуспешно. История Польши никогда не была его коньком.
– И от каких-таких язычников вы спасаетесь? – задал он следующий вопрос. Раз понимают его, отчего ж не спрашивать-то?
– Известно от каких – от богопротивных тартар, сынов Измаиловых, – поляк закатил глаза и затараторил, как по писанному. – Народ сей выпущен из адовых пещер на далеких островах нам на погибель, за грехи наши. Сами они подобны диким зверям и питаются человечиной. А кони их быстры и не знают усталости. А доспехи прочны настолько, что…
Достаточно. Пока достаточно. Главное уже понятно.
«Генрих Благочестивый, самый могущественный из польских князей…» Значит, сто пудов – Польша. А «тартары», надо полагать, – это татаро-монголы, дорвавшиеся до старушки-Европы.
– Какой нынче год? – оборвал Бурцев говорливого собеседника.
– Чаво? – глаза рыжего чуть не выкатились из орбит.
– Год, спрашиваю, какой?
– Так это… 1241-ый от Рождества Христова. Или если пану угодно – 6749-ый от сотворения мира.
Подумав немного, поляк добавил:
– Весна у нас нонче, март месяц.
– Тяжкое испытание, лихая година… – снова заскулил крестьянин, но вдохновенный экстаз плакальщика-одиночки уже иссякал. Теперь в глазах поляка появилось ответное любопытство. Что ж, вполне естественно: нечасто, наверное, на местных слякотных дорогах встречается измазанный грязью по самые уши тип с резиновой дубинкой «РД-73» в бронежилете, помеченном надписью «ОМОН» и потерявший к тому же счет времени.
Бурцев глянул поверх голов. Среди столпившихся землепашцев и воинов он выделялся высоким ростом. Людишки в средние века все же мелковаты против бойца отряда милиции особого назначения из третьего тысячелетия.