Толпа оценивающе затаила дыхание. Присутствовать при таком оригинальном нанесении заклинания доставляло истинное наслаждение. Не удивительно, что его прозвали Шуга-Высокий. Ротн-Бэйр не мог позволить долго просуществовать подобному ужасному оскорблению своих овец. И Нильн – бог грязевых существ – недолго будет благодушествовать, если грязевые вонючки будут приноситься в жертву Ротн-Бэйру.
Вражда двух богов проявлялась всякий раз, когда овец гнали к воде. Овцы неаккуратны и неуклюжи. Когда они толпятся на берегу, то давят множество лягушек, змей, ящериц, хамелеонов и прочих амфибий, которые живут в грязи. В то же время многие из наиболее опасных живых существ, ядовитых и клыкастых со злобой нападают на овец, раня им ноги, портя шерсть, заражая паразитами, награждая гноящимися язвами, оставляя кровавые следы от сердитых укусов и царапин.
Два бога ненавидели друг друга и в своих разнообразных воплощениях – таких как овцы и грязевые существа – не жалели сил, чтобы уничтожить друг друга при первой же возможности.
Сейчас же Шуга нарисовал оскорбления обоим на одном и том же гнезде. Он осквернил воплощения каждого из них для того, чтобы прославить величие другого. Если Пурпурный немедленно не принесет возмещение, то пострадает от ярости обоих богов одновременно.
Пурпурный заявил, что он в богов не верит. Он отрицал их существование. Он отрицал их власть. Он утверждал, что выше магии Шуги.
Я надеялся, что вернется он вовремя, чтобы увидеть действие заклинания.
Я пошел с Шугой вниз к реке и помог ему в ритуальном очищении. Ему было необходимо очиститься от следов проступка против обоих богов, иначе он пострадал бы от собственного проклятия. Боги иногда близоруки. Я окропил его шестью различными маслами, прежде чем позволил хотя бы вступить в реку (неразумно обидеть Филфо-Мара – речного бога).
Мы не успели кончить с очищением, как услышали, что действие проклятия началось. До нас донеслись слитные крики толпы и смутный гул. Шуга завернулся в накидку и поспешил на холм. Я возбужденно последовал за ним.
Мы добрались до гребня холма вовремя, чтобы увидеть свирепого барана, яростно бодающего гнездо Пурпурного. Набежало еще несколько баранов и тоже ринулись в атаку на черный шар. Гнев их был в основном сосредоточен на оскверненном знаке Ротн-Бэйра. Казалось, их раздражало само вещество символа. Запах грязевого вонючки достаточно могуществен, чтобы разъярить любого.