– Ага, – сказал калика со злым удовлетворением, – поскреби англа, отыщешь ли христианина?
– А что? – выкрикнул Томас. – При чем тут христианин?
– А то. Чего на меч кидался?.. Ваша рабская вера учит смирению. Гордость и честь для вашей веры – смертельный грех. Кто кинется на меч, того даже хоронят не на кладбище, где люди! А за оградкой, где собак закапывают…
Томас пробурчал, отводя взор:
– Ну уж и собак…
– Ничего, – сказал Олег насмешливо. – Не думаю, что всех можно превратить в рабов. Всегда найдутся люди, которые предпочтут кровью смыть позор, бесчестье. Даже своей, если чужую пустить не сумеют.
Томас поспешно оборвал разговор, смутно чувствуя какую-то правоту язычника, но не желая с нею соглашаться:
– Но ты-то, презренный язычник? Как бы поступил ты?
Калика произнес задумчиво:
– Мы еще живы, а значит, жива возможность вырвать Яру из рук адских сил. Но главное – ты не должен так уж молотиться головой о стены. Хоть камни здесь на совесть, но и голова у тебя… Особенно лоб…
Томас подпрыгнул. Глаза были дикие.
– Как? Она в аду!.. Ее уволок обугленный мерзавец в адское логово к чертям собачьим!
– Да, но она – красивая женщина.
– И что? Говори, и что с того?
– На красивую женщину и злой пес не гавкнет. Не зря говорят: не родись счастливой, а родись красивой. Счастье, как и богатство, может уйти, а за красоту всегда будут биться как рыцари, так и драконы, великаны, гномы – и эта мелкота туда же! – Змеи, Кощеи… А девка только сиди у высокого окошка да поплевывай семечки на дерущихся. Кто бы ее ни завоевал, все одно не обидит. Это богатство можно отобрать, а девку под зад коленом, но с красивой так не выйдет! Любой мужчина скорее богатству даст под зад коленом.
Томас ощутил, как сведенная болью грудь чуть расправляется. Во тьме забрезжил сла-а-а-абенький лучик надежды:
– Ты хочешь сказать…
Калика удивился:
– Я уже сказал яснее ясного. Красивых женщин не трогают даже волки в лесу. Ты зря терзаешься, представляя, как ее там мучают. Голову наотрез, что и пальцем не тронут. Кто ворует жемчужину, чтобы стучать по ней молотком? Поверь, Яра в безопасности. Наоборот, к ней приставлены всякие, чтобы ненароком пальчик не прищемила, красоту не попортила.
Томас на миг посветлел, но тут же брови сшиблись на переносице снова.
– Кто это всякие? Хвостатые?