– Он прав, – подхватил хозяин. – Так будет более броско.
– Да чем? – холодно спросила Поль.
Оба уставились на нее.
– Ничем. Совсем ничем.
Симон захохотал и с минуту смеялся так заразительно, что Поль отвернулась, боясь последовать его примеру. Хозяин обиженно отошел. Поль откинулась назад, чтобы получше оглядеть всю витрину, и вдруг плечом задела Симона, который успел незаметно приблизиться и поддержал ее под локоть.
– Смотрите, – мечтательно произнес он, – солнце.
Через еще мокрое стекло их пронизывало солнце – коротная вспышка тепла, которое в эти осенние дни было словно запоздавшее раскаяние. Поль как бы купалась в этом ярком свете.
– Да, солнце, – отозвалась она.
С минуту оба не шевелились, она по-прежнему стояла в витрине, выше его, спиной к нему и все же опираясь на его руку. Потом отодвинулась.
– Вам бы не мешало пойти поспать.
– Я голоден, – возразил он.
– Тогда идите завтракать.
– А вы не хотите пойти со мной?
Она заколебалась. Роже звонил ей и сказал, что, вероятно, задержится. Она рассчитывала забежать в бар напротив и съесть бутерброд, а потом отправиться за покупками. Но при этом неожиданном зове солнца она с отвращением представила себе изразцовые стены кафе и залы больших магазинов. Вдруг захотелось увидеть траву, пусть даже по-осеннему пожелтевшую.
– Я хочу видеть траву, – сказала она.
– Поедем на траву, – согласился он. – Я на старенькой машине. Ехать нам недолго…
Она настороженно подняла ладонь. Загородная поездка с этим незнакомым мальчиком, должно быть, получится ужасно тоскливой… Целых два часа с глазу на глаз.
– Или в Булонский лес, – поспешил предложить он. – Если вам надоест, можно по телефону вызвать такси.
– До чего же вы предусмотрительны!
– Признаюсь, сегодня утром, когда я проснулся, мне стало очень стыдно. Я пришел просить у вас прощения.
– Такие вещи случаются со всеми, – любезно сказала Поль.
Она накинула пальто; одевалась она элегантно, со вкусом. Симон распахнул дверцу машины, и она села, так и не вспомнив, когда сказала «да», когда согласилась на этот дурацкий завтрак. Садясь в машину, она зацепилась за что-то, порвала чулок и даже застонала от злости.
– Ваши подружки, видимо, ходят в брючках.
– У меня их нет, – ответил он.
– Кого, подружек?
– Да.
– Как же так получилось?
– Не знаю.
Ей захотелось подтрунить над ним. Ее веселила эта смесь застенчивости и дерзости, остроумия и серьезности, минутами просто смешной. Он сказал «не знаю» низким голосом, с таинственным видом. Она покачала головой.