– И ты ни разу не заметил никаких проявлений ее дара? – рискнула Ясра.
– Не сказал бы, – ответил я, начиная понимать, почему дела обстоят так, как есть. – Нет, не сказал бы.
…Например, тогда, в Баскин-Роббинс, когда Джулия изменила вкус мороженого, пока стаканчик приближался к губам. Или тогда, в ливень, она оставалась сухой без зонтика…
Ясра озадаченно нахмурилась и, не отрывая от меня глаз, прищурилась.
– Не понимаю, – сказала она. – Если ты знал, ты мог бы сам обучать ее. Она любила тебя. Вы были бы грозной командой.
Внутри у меня все сжалось. Она была права – я ПОДОЗРЕВАЛ, я, возможно, даже знал, но подавлял это в себе. Однажды я, может быть даже сам это спровоцировал – той прогулкой в отражениях, энергетикой своего тела…
– Это дело сложное, – сказал я, – и очень личное.
– О, сердечные дела или очень просты, или совершенно непостижимы для меня, – сказала она. – Середины тут, кажется, нет.
– Давай условимся, что они просты, – сказал я ей. – Когда я заметил эти признаки, мы уже расходились, и у меня не было никакого желания пробуждать силу в бывшей любовнице, которой в один прекрасный день могло бы взбрести в голову попрактиковаться на мне.
– Вполне понятно, – сказала Ясра. – Вполне. А сколько в этом иронии!
– В самом деле, – заметил Мандор, жестом вызывая новые блюда, которые источая пар, появились перед нами. – Пока рассказ об интриге и оборотной стороне души не завел вас далеко, мне хотелось бы, чтобы вы попробовали грудку перепела, вымоченного в «Мутон Ротшильд», с ложечкой дикого риса и побегами спаржи.
Я понял, что, показав иной слой реальности, навел ее на подобные размышления, и вдобавок отвлек внимание от своей персоны – на самом деле я не настолько доверял ей, чтобы раскрыть правду о себе. По-моему, это говорило кое-что и о моей способности любить, и о способности доверять. Но я все время чувствовал одно: есть еще что-то. Что-то сверх…
– Восхитительно, – объявила Ясра.
– Благодарю вас. – Он поднялся, обошел вокруг стола и сам наполнил ее бокал, не воспользовавшись фокусом с левитацией. Я заметил, что, делая это, пальцами левой руки он легонько погладил ее обнаженное плечо. Потом он немного плеснул и в мой бокал – словно вдруг вспомнив и обо мне, – вернулся на свое место и уселся.
– Да, великолепно, – заметил я, находчиво продолжая рассматривать внутренность своего внезапно опустевшего темного бокала.