— Ты так говоришь, потому что тебе всего двадцать шесть. Рано или поздно ты все равно захочешь ребенка. Пожалуйста, не отказывай мне. Его зовут Марк, ему семь лет. Он очень хороший мальчик, и глаза как у тебя, такие же красивые. И в целом похож на тебя, такой же красавчик-брюнет, никто даже не подумает, что он не твой. Пожалуйста, давай его усыновим. Умоляю тебя.
— Вера… Я не хочу чужих детей.
— Он не будет чужим, вот увидишь. Я уже все собрала, да Господи, я даже документы подделаю, что здорова, понимаешь?! Это важно для меня!
— Все, успокойся. Не нервничай, пожалуйста.
— Если я буду знать, что он будет жить с нами, мне лучше станет, понимаешь?
— Понимаю. Только и ты пойми, что мне некогда этим сейчас заниматься. Сегодня мой единственный выходной, я хочу провести его с тобой.
— А давай сегодня вместе его навестим, ты познакомишься, а потом я только твоя, — не унимается жена.
— Хорошо.
— Озеров, ты знаешь, как я тебя люблю?
— Не знаю, расскажи.
— Ты, как пришел в шестой класс, так я и влюбилась. Ходил такой зазнайка, а мне все равно нравился — твои глаза кого хочешь с ума сведут.
— Свели, значит?
— Свели.
— И поэтому сразу после школы ты выскочила замуж за Витьку — класс, ничего не скажешь.
— Ты на меня внимания не обращал, что я еще могла сделать?
— Действительно ничего не могла сделать. Выйти замуж за одноклассника — самое то.
— Все, Миш, давай не будем об этом, ты только злишься.
— Не будем. Давай одевайся и потеплее.
Верка тут же соскакивает с кровати, подходит к шкафу и достает оттуда свитер.
Три года уже вместе, два из которых женаты, а все никак не могу спокойно относиться к тому, что Вера побывала замужем до меня. Да, я из тех кретинов-собственников, для которых напоминание о бывших — как ножом по сердцу. И неважно, что Витьку она не любила, все равно три года прожила с ним под одной крышей. Как представлю, так выть охота. Ладно, Озеров, херня это все, в жизни есть и пострашнее вещи.
Переодеваюсь сам и накидываю на Веру шарф. Хоть уже и двадцать шесть, а все равно ходит с голой шеей и непокрытой головой.
— Ну, Миш, зачем так сильно затягиваешь? И шапка эта дурацкая.
— Вер, не начинай.
— Дурачок, зачем ты на меня это надел, если мы еще не завтракали?
— Зачем? Потому что тупанул, Вера, и со мной такое бывает, — снимаю с нее обратно теплые вещи. — После завтрака так же оденешься, понятно?