– Он жить перестал, – хмуро сказала Алла. – Являться он, может быть, и будет, но жить он перестал.
Степан добродушно развёл руками:
– Умный человек, значит.
Алла вспыхнула:
– Я скоро перестану верить, что он был. Был он или не был? Меня уже скорее пугает вся эта его фантасмагория, её подтекст. Предал меня, ну и чёрт с ним!
– Это не предательство вовсе, – осоловело-задумчиво ответил Степан. – А гораздо хуже. Так я вижу…
– Больше всего переживает Андрей, младший брат Стасика, – пояснила Алла Степану. – Родители его погибли. Андрей-то полунаш, и с братом всегда был связан почти мистически, чутьём. От него мы ничего не скрывали.
Степан вдруг впал в забытьё. Сёстры любили, когда он забывался. Минут через десять Милый очнулся.
– Где побывал-то, Степанушка? – вздохнула Ксюша. – Нас-то помнил при этом?
Степан ничего не отвечал. Лицо его расплылось в бесконечности.
В это время раздался тревожный, длительный телефонный звонок. Ксеня подошла. Нажала на кнопку, чтоб голос был слышен всем в комнате.
Говорил Нил Палыч.
Сёстры обомлели, а у Степана даже расширились глаза.
– Не влезайте в это дело, – голос Нил Палыча звучал жёстко и резко. – Не исследуйте ничего. Я-то думал, феномен самый обыкновенный, но оказалось – ужас, всё пошло по невиданному пути. Такого не бывает. Ни в коем случае не суйтесь. Не шумите, сидите тихо. Ждите моего звонка.
– Где вы находитесь? – с дрожью спросила Ксеня.
– За границей, – сурово ответили в трубке. – Скоро буду. Ждите.
И все слышали, что Нил Палыч повесил трубку. В квартире всё притихло. Мяукнула кошка, но слабо.
– Будем ждать, – заключил Степан несвойственным ему голосом.
Андрей, брат Стасика, был взбешён феерическим, якобы бредовым уходом брата.
– Почему он мне ничего не сказал?! – говорил он сам с собой, сидя в пустующем баре около Чистых Прудов. В окно смотрела луна. – Одна недосказанность, словно что-то мешало ему. А мы ведь так близки были всегда! Кто его довёл? Что с ним? Где я?
Он то бормотал, то переходил на язык мысли.
– Но я чувствую, что это глубоко меня касается. Даже моей судьбы… Мне страшно… Может быть, он и не брат мне вовсе… Нет, нет, он был человеком в чём-то даже обыкновенным, весёлым к тому же порой… Как он любил веселиться!!!
К нему подсел какой-то хмурый человек с отрешённым лицом. Чувствовалось, что ему ни до чего не было дела. Он молчал.