Через секунду они оказались вновь в том же коридоре в родовом замке Конугов, как- будто и не было ничего. Лишь Ари быстро отползла от него, обнимая себя руками, пытаясь унять дрожь, вытирая предательские слезы. И шея красная. Арну стало мучительно стыдно, она ведь маленькая совсем, а он… Даже его балбесы-братья себе такого не позволяли. Просто Конуг так испугался, что пропустит церемонию. Он ее так ждал, так… Подошел к девочке, хмурясь, присел рядом, заглядывая в черные глаза.
— Послушай, Ари, я…
— Что здесь происходит? — раздался раскатистый бас Ирвина Конуга, Арн резко обернулся. Только не это: хмурящийся отец и рядом застывший Макс Родэн смотрит на плачущую дочь. Кинул на него ледяной взгляд и моментально подскочил к девочке.
— Ну, ты чего, котенок, что случилось? — обнял Ари, поглаживая по смоляным волосам. Арн попятился подальше от них.
— Все в порядке, пап, просто…поспорили, — всхлипнула Ари, силясь улыбнуться, косясь на растерянного парня.
— Так поспорили, что он тебя придушил? — Старший Родэн скользнул по шее дочки и перевел тяжелый взгляд на младшего Конуга.
— Объясняйся, Арн, — громыхнул Ирвин, надвигаясь на сына. Сейчас отлупит, с тоской подумал тот и продолжил молчать. Слов оправданий у него не было.
— Я его на Землю затащила, вот он и… — Ари развела руками, Арн конечно сволочь, но уж больно грозно выглядел его папаша, ей даже страшно за него стало.
— Ариадна, так нельзя делать, зачем? Тем более церемония сейчас! — старший Родэн перестал обнимать дочь, укоризненно смотря на нее. Он уже все понял. Мальчишка видимо сказал что-то про то, что она с Земли. Но это не повод его туда насильно отправлять.
В это время Ирвин навис над сыном.
— В свою комнату иди. И чтобы до завтра не выходил. Понял? — прохрипел.
— Папа…церемония, — Арн побелел, губы не слушались, во рту пересохло. Внутри нарастал жгучий ком от жуткого предчувствия.
— Какая тебе церемония, щенок? Ты что, мужчина? Кидаешься на девчонку! Побудешь недорослем еще год, может, тогда научишься отца слушаться, — Ирвин сплюнул и отвернулся от сына, судорожно пытающегося совладать с собой.
Арн до крови прикусил губу, часто моргая, рвано дыша. Покосился на Ариадну. Та смотрела на него с сочувствием, только этого не хватало. Он резко отвернулся.
— Как скажете, отец, — поклонился и пошел в свои покои, чувствуя провожающие его взгляды, обжигающие спину. Целый год. Чертов год, когда его сверстники уже будут обнажать мечи, лапать девок, сидеть на собраниях, отращивать первые бороды, ему придется возиться и играть с детьми. Его же засмеют. Арни малыш. А ведь он их будущих князь. Целый чертов год это терпеть. И все из-за девчонки. «Ненавижу мелкую сучку», — подумал он, сжимая кулаки в бессильной ярости.