– Вы, должно быть, помните моего отца? – обратилась Джудит к Франклину.
Доктор Франклин нервно вздрогнул, смутился и, прищурившись, посмотрел на меня. Затем он протянул мне руку, как-то неловко сказав:
– Конечно, конечно, как поживаете? Я слышал, вы должны приехать. – Он повернулся к Джудит: – Как вы полагаете, нам нужно изменить планы? Если нет, мы могли бы еще немного поработать после обеда. Если бы мы подготовили еще несколько этих предметных стекол…
– Нет, – ответила Джудит. – Я хочу побыть со своим отцом.
– О да. О, конечно. – Внезапно Франклин улыбнулся извиняющейся, совсем мальчишеской улыбкой. – Простите, я так ужасно увлекаюсь. Это совершенно непростительно: я становлюсь очень эгоистичным. Пожалуйста, простите меня.
Часы пробили, и Франклин бросил на них торопливый взгляд.
– Боже мой, неужели так поздно? Какая неприятность! Обещал Барбаре, что почитаю ей до обеда.
Он смущенно усмехнулся нам обоим и поспешно вышел из комнаты, на ходу налетев на дверной косяк.
– Как миссис Франклин? – спросил я.
– Так же, как обычно, и еще хуже, – ответила Джудит.
– Как печально, что она так тяжело больна, – заметил я.
– Это может свести с ума доктора, – сказала Джудит. – Доктора любят здоровых людей.
– Как жестоки вы, молодые! – воскликнул я.
Джудит холодно бросила:
– Я просто констатирую факт.
– И тем не менее, – вмешался Пуаро, – добрый доктор спешит, чтобы ей почитать.
– Очень глупо, – заявила Джудит. – Ее сиделка вполне способна ей почитать, раз уж миссис Франклин так хочется, чтобы ей читали. Лично я терпеть не могу, когда мне читают вслух.
– Ну что же, у каждого свой вкус, – заметил я.
– Она глупа как пробка, – вынесла свой приговор Джудит.
– Отнюдь, mon enfant[17], – возразил Пуаро. – Я с вами не согласен.
– Она никогда ничего не читает, кроме самых дешевых романов. Она не интересуется его работой. Не идет в ногу с современной мыслью. Она говорит только о своем здоровье с каждым, кто готов слушать.
– И все-таки я продолжаю утверждать, – настаивал Пуаро, – что она использует свое серое вещество таким образом, о котором вы, дитя мое, понятия не имеете.
– Она очень женственная, – согласилась Джудит. – Все время воркует и мурлыкает. Полагаю, вам такие нравятся, дядя Пуаро.
– Вовсе нет, – возразил я. – Он любит больших, ярких и преимущественно русского происхождения.