– Даш, тебе самой-то еще не тошно от вечного притворства? Изображаешь из себя правильную хорошую студенточку, а сама только и мечтаешь, чтобы тебя зажали в темном подъезде… Но ты боишься себя! Боишься своих желаний. Что скажет общество, если ты свяжешься с тату-мастером, который выглядит не слишком формально? Что люди подумают? Вот только в своих фантазиях сходишь с ума по грязному, одержимому тобой парню, который способен разрушить весь твой затхлый мирок. Да, черт побери! Способен! И ты сама это прекрасно знаешь.
– Ты слишком высокого о себе мнения, придурок! – толкнула его в грудь локтем, на что Ян обхватил ладонью мой подбородок и, немного надавив на него пальцами, заставил задрать голову выше.
– Ай-й… Больно!
– Немного потерпишь, красавица, – он тяжело дышал, уткнувшись губами в тонкую венку на моей шее.
От его пламенного дыхания по коже понеслись горячие потоки, соски затвердели, я начала дрожать как осиновый лист, испытывая чуть ли не конвульсивные судороги.
– Верни… Верни его, я тебе говорю! – шептала срывающимся хриплым голосом, изо всех сил пытаясь ослабить хватку Яна и вырваться. Но куда там – мое тело угодило в настоящую западню.
– Даш, кончай лицемерить, вчера ты уже дала мне зеленый свет! – язвительный гортанный смех сорвался с его губ, и Ян вновь прошелся языком по моему плечику.
Я инстинктивно свела ноги вместе, пытаясь противостоять напору этого наглого козла.
– Я была пьяна, а ты мной воспользовался, – захныкала, до боли стискивая зубы.
Вместо ответа Крюков резко развернул меня к себе лицом, и я, заливаясь румянцем, стремительно прикрыла ладонями грудь. Мы продолжали стоять по пояс в воде, неотрывно глядя друг другу в глаза. Впервые в жизни я оказалась в настолько пикантной ситуации и теперь понятия не имела, как из нее выпутаться.
Взгляд уперся в массивный торс Яна, покрытый татуировками, и меня поразило, насколько уместными казались эти символы и рисунки: большой крест, обвитый плющом, бабочка, с диковинными узорами на крыльях, какие-то иероглифы, числовые пирамиды… Подавив желание рассмотреть их внимательнее, я подняла голову, судорожно облизывая пересохшие от волнения губы.
Проницательные глаза цвета зеленого чая заволокло пеленой желания. Ян возвышался надо мной исполином, прицеливаясь раскаленным взглядом в самое сердце. Аж кровь в жилах стыла. Крюков опустил ладони на мои обнаженные бедра и зловещим тоном изрек: