Но старуха не обратила на меня никакого внимания.
– Говорю тебе, моя красавица, предупреждаю тебя, – сурово продолжала она. – Ты можешь стать вполне счастливой, но ты должна быть начеку. Держись подальше от мест, на которые наложено проклятие, иначе быть беде. Уезжай туда, где тебя любят и лелеют. Ты должна быть осторожней. Помни это. Иначе… Иначе… – Она вздрогнула. – Не по душе мне то, что я вижу у тебя на ладони. – И вдруг одним быстрым движением сунула две полкроны обратно Элли в руку, что-то бормоча себе под нос. Мы с трудом расслышали только одну фразу: – Ах ты горе какое… и никуда не денешься. – И, повернувшись, засеменила прочь.
– Какая… Какая страшная женщина, – сказала Элли.
– Не обращайте на нее внимания, – с грубоватой небрежностью отозвался я. – По-моему, она не совсем в себе. Просто решила вас попугать. К этому месту у них здесь, по-моему, особое отношение.
– А что, тут часто бывали несчастные случаи? Кто-то погибал?
– Боюсь, что да. Посмотрите на этот поворот и обратите внимание, какая узкая здесь дорога. Здешнее городское начальство давно следует посадить за халатность. Как не быть здесь авариям? Даже предупредительных знаков и то почти нет.
– Только аварии или еще что-нибудь?
– Люди любят собирать сплетни про всякие несчастья. А этого везде хватает. Вот и получается, что какое-то место обрастает слухами.
– И говорят, это одна из причин того, что это поместье будет продано за бесценок?
– Вполне возможно. То есть если его приобретет кто-либо из местных. Но не думаю, что оно достанется местным. Скорей всего, его купят под застройку. Я смотрю, вы вся дрожите, – заметил я. – Так что пойдемте быстрее. – И предложил: – Может, будет лучше, если мы распрощаемся здесь?
– Нет. Ни в коем случае. А почему это будет лучше?
Я решился на отчаянный шаг.
– Знаете, завтра я собираюсь в Маркет-Чэдуэлл, – вдохновенно соврал я. – Может… Не знаю, будете ли вы еще там… Я хочу спросить, нельзя ли мне… увидеться с вами? – Я переступил с ноги на ногу и отвернулся, почувствовав, что щеки мои прямо-таки заливает румянцем. Но если бы я ничего такого не сказал, как бы мы потом могли встретиться?
– Можно, – ответила она. – Я уеду в Лондон только вечером.
– Тогда, быть может… Не согласитесь ли вы… Наверное, я веду себя чересчур вольно?
– Почему же? Вовсе нет.