— Карачун — это ты?
— Нет.
Я взглянула на подпись под бумагами. Вполне себе русское «Ко» с завитушками.
Кощей перевел взгляд на тряпку, которой я украсила жуткий столик.
— Это ты под шумок не только почтальона, но и скатерть стащила?
— Во-первых, никого живого и уж тем более носящего почту я никуда не тащила. И вообще, я никого никуда обычно не тащу. Это меня кто-то сюда затащил. — Я не могла удержаться от ответа, сосед отнесся слишком язвительно к моему порыву создания уюта.
— Женщина, меньше слов. Я спрашиваю, ты ее из хранилища уворовала?
— А… ты про это. Во-первых, да, уворовала. А как еще твою шкатулку тащить? А во-вторых, если еще раз меня назовешь «женщина», я… да я тебе…
Кощей приподнял бровь. Ну да, комплекцией не отличаюсь.
— …стринги подарю.
Бессмертный поднял брови уже в удивлении, а затем пожал плечами, типа «напугала акулу голой жопой».
— И всем вокруг расскажу, что у тебя есть стринги.
Бессмертный замер. Проникся. Кивнул. А ничего мужик, понятливый. Взаимодействовать можно.
Кощей подошел к «скатерти» и провел по ней рукой. Та заколыхалась и сменила цвет на более… русский, что ли. Ну там красные узорчики, как на рубашках делали в стародавние времена.
— Ты почем красавицу обидел, колдун темный? — это сказала скатерть. Почему я даже не удивилась? Может, потому, что отвоевала койко-место у самого Кощея Бессмертного?
— Да за бесплатно вроде, — промолчать я посчитала невежливым. — Это скатерть-самобранка, я угадала?
Кощей задумался ненадолго, но кивнул.
— Вот это свезло так свезло! Я думала, мне Кощея встретить повезло. — Бессмертный перевел тяжелый взгляд на меня. — А тут еще и самобранка!
— Чем это тебе повезло? — Мужчина явно не готов был признавать свою ценность в моей жизни. Но еще, похоже, и ценность скатерти.
— А-а-а, ты ж на диете, в столовке не питаешься. А там еда ужас.
— Не на диете я. Точнее… потому и на диете.
Впервые за все время совместного знакомства мы переглянулись с пониманием. Глаза загорелись одной идеей.
— Самобранку надо того… поюзать.
— Я не против перекусить, — русский фольклор в лице Кощея взглянул на русский фольклор в лице скатерти. И последняя решила поделиться своим мнением.
— Колдунам не дам! — Была б она девушкой, звучало бы еще обиднее. Хотя после нашей столовой… куда уж обиднее.
Я решила вразумить скатерть: