Прогулки по городу, ужины в ресторане, жаркие ночи, – все логично
завершилось шикарной свадьбой в Барвихе. Я мог позволить себе этот праздник во
имя любви, о которой хотелось кричать на весь мир.
Подъезжаю к поселку. На КПП меня не задерживают, номера моей машины в базе
есть. Плавно поднимается шлагбаум. Еще пара минут, и вот останавливаюсь перед
воротами, которые медленно начинают разъезжаться в разные стороны.
Участок освещен уличными фонарями, в доме горят окна. Предвкушаю, как сейчас
окажусь в кругу семьи, подарю Эле розы, обниму своих детей. Семья для меня –
это оазис, место моей силы. Ради нее я готов на многое.
– Папа! Папа приехал! – ко мне со всех ног через холл несется Эмилия. Я
успеваю пристроить цветы на комод и поймать свою красавицу. Подбрасываю вверх,
ловлю, целую в обе щеки. Тут же бежит Эльмир и, как маленькая обезьянка, при
моей поддержке карабкается ко мне на руки. Сердце сладко ноет от этого счастья.
– Привет, мои родные, – смотрю то на дочь, то на сына. Похожи на меня, но с
глазами матери. Эля стоит в дверном проеме со скрещенными на груди руками.
Смотрит на меня холодно. Знаю, что припозднился. Работа никак не отпускала даже
в столь важный день.
Опускаю детей на пол, они сразу же срываются с места, скрываются где-то в
гостиной. Беру букет, медленно подхожу к жене. Хочу поцеловать в губы, но она
демонстративно подставляет щеку.
– Прости, – примирительно заглядываю в ее глаза, пытаясь отыскать в них
нежность. – Знаю, что обещал приехать пораньше, но не получилось.
– Как обычно, Натан. Странно, что еще помнишь, какой сегодня день, –
забирает розы, уходит в сторону кухни, я иду за ней следом. Нужно как-то ее
смягчить, последнее время Эля держится отстраненно. Чувствуется напряжение, от
которого хочется бежать. Чем я и занимался последнее время, но сегодня надо решить
возникшие проблемы.
– После январских каникул у меня намечается передышка.
– Удивительно. Клиентов нет?
– Клиенты есть, но я подумал, что нам с тобой нужен совместный отпуск, –
подхожу к Эле сзади, обнимаю ее за талию, прикасаясь губами к обнаженной шее.
Она застывает, не шевелится, даже не дышит.
Считается, что любовь живет немногим больше трех лет. Но ведь, как и любое
чувство, ее нужно подпитывать, без дров любой костер погаснет. Я по-прежнему
люблю Элю. Может быть, не так безумно, как в первый год нашего брака, когда мне
нужно было на физическом уровне чувствовать ее. Сейчас любовь более зрелая,
лишена импульсов и порывов. Она не бьет в голову шальными идеями, она опирается
на разумность поступков. Один из таких, например, совместный отпуск.