Фойе мнимых рыботорговцев «Дюпон и Делакруа «было оформлено с таким расчетом, чтобы любой зашедший к ним покупатель ничего не заподозрил. Сонный клерк дремал за стойкой, по стенам были развешаны рекламные проспекты, цены на рыбу, курсы валют и прочая деловая информация, по углам в кадушках росли небольшие пальмы. Задрав голову к потолку, можно было обнаружить две видеокамеры, свидетельствующие о том, что господа Дюпон и Делакруа – очень ответственные люди, раз так пекутся о собственной безопасности.
– Простите, мсье, но мы закрыты, – при виде Мефодия клерк вышел из дремоты и откинулся на спинку стула – довольно крепкий для простого офисного служащего малый. – Приходите завтра, мы открываемся с восьми.
Мефодий не сомневался, что при «Сумеречной Тени» действительно функционирует небольшая торговая фирмочка. Такая же, как при смотрительско-исполнительских группах, тоже работающих под прикрытием юридических контор и подобных мелких организаций. Обе враждующих стороны применяли аналогичную тактику, жизненно необходимую на незримых фронтах тайных войн.
– Как мне найти мсье Дюпона? – подойдя к стойке, спросил первое, что пришло ему в голову, Мефодий. – Я его племянник. Сегодня вечером я прибыл из Лондона. Дядюшка дал мне этот адрес и давно меня ждет.
– Извините, мсье, но у мсье Шарля Дюпона нет племянников, – вежливо ответил клерк и настороженно приподнялся со стула. Мефодий заметил под пиджаком клерка пистолет. – Видимо, вам нужен какой-то другой мсье Дюпон.
– Да нет же, – настаивал Мефодий. – Мне нужен именно Шарль Дюпон, мой дядюшка и совладелец этой фирмы. Вы не возражаете, если я пройду наверх? Он наверняка меня заждался. – И направился мимо клерка ко входу во внутренние помещения, который, по его расчетам, выпадал из обзора видеокамер, следящих лишь за посетителями в фойе и парадной дверью.
– Одну минуту, мсье! – вскричал клерк, выбегая из-за стойки и бросаясь вслед за Мефодием. – Чтобы пройти наверх, вам необходим пропуск!..
– Нет у меня пропуска, – с сожалением признался Мефодий, но клерк его не слышал, поскольку уже лежал без сознания у ног исполнителя. Удар акселерата разил не хуже бейсбольной биты, только без черепно-мозговых травм.
Нигде не заголосила тревожная сигнализация, и Мефодий счел это хорошим знаком – лишняя минута форы в его положении была подобна козырю для проигрывающего картежника.