– Hello, beauty[1].
– Hello, mummy...[2] Ты не побрился, папа.
– Конечно. Могу же я хоть одно утро позволить себе не скоблить физиономию. Кстати, за мной нынче числится еще один грех. Я проспал аж до двенадцати. Ты представляешь? – рассмеялся отец.
– Легко. – Тамара улыбнулась в ответ, поставила к стене ранец и принялась стягивать куртку.
– Как дела в школе? Удачный денек?
– Как обычно. На уроках не спрашивали, оценок не ставили. На физкультуре бегали кросс. Пятьсот метров. Я была первая… О, черт! – Тамара уже направлялась на кухню, когда вдруг замерла на полпути, растерянно оглянулась на ранец.
– Что такое? – Отец сунул в рот сигарету, достал из кармана халата массивную зажигалку, которой пользовался лишь дома.
– Спортивная форма. Я забыла пакет в гардеробе.
– Не чертыхайся, – спокойно заметил отец. – Что в этом пакете?
– Да так, – дернула плечиком Тамара. – В общем-то, ничего особенного. Слаксы, футболка…
– Наплюй, – любимое слово отца. – Завтра съездим на рынок, что-нибудь купим.
– Завтра утром мне в секцию. – Конечно, разве мог папа со всеми своими делами запомнить, чем регулярно занимается дочка по воскресеньям! Приходится напоминать. – Я не могу отправляться туда без формы. Нет, все же смотаюсь по-быстрому в школу. Может, меня отвезешь? – без особой надежды посмотрела она на отца.
– До-о-очка! Пока я оденусь, пока выведу машину из гаража. Быстрее получится на автобусе. – В каминной зазвонил телефон, и отец устремился к нему, на ходу бросив: – Куда ты голодная? Хотя бы поешь.
– Тогда опоздаю. Школу скоро закроют. Спасибо за то, что отвез, – пробормотала Тамара в пустоту и прислушалась: кто звонит, а вдруг это ей? Хотя давно пора было уже привыкнуть, что с тех пор, как переехала в этот дом, никто о ней и не вспоминает.
– Алло… Здорово… Да, дома… – донесся из каминной голос отца. – Нет никуда не собираемся, никого в гости не ждем… Оля, Тамара, вам привет от Игната, – громко прокричал он.
«Дядька Игнат. – Тамара брезгливо сморщила носик и вышла на улицу. Вот уж чей ”привет” нужен ей меньше всего – ”Мой свихнувшийся идеалист-братишка”, – кажется, так недавно обозвал дядюшку папа, – припомнила она и, выйдя за калитку быстро пошагала к автобусной остановке. – Странно, что этот козел вдруг вообще вспомнил о том, что я существую, даже расщедрился на “привет”. Ведь раньше в упор не замечал... Опять начал бухать? Вот было бы здорово! Сдох бы скорее от водки!»