- Это ты зря, босс. С нищебродами
всегда проще. Просто потому что у них возможностей не особо много.
Я бы больше расстроился, если бы её в «Хилтон» заманили, к
какой-нибудь богатой шишке. Мало радости с обученными бодигардами
бодаться. Или – тьфу-тьфу три раза! – шишкино корыто на абордаж
брать.
- Ладно, считай, что технично
отмазался, - признал я правоту безопасника. – Тут хоть в случае
чего можно всем подряд навешать или стволом припугнуть – когда ещё
вояки на вызов явятся!
- Вот видишь! Можешь же, когда
хочешь, и что-то хорошее найти.
- Неприятностей на афедрон.
- Она, вообще-то, твоя сестра.
- Это как-то меняет ситуацию к
лучшему?
- Пожалуй, ты прав... так, ну-ка, не
напролом. Постой пока тут, мы попробуем дать картинку с камер.
- Окей. Контакты-то её отследили
хоть?
- Какой там!
- Влад, блин, за что я тебе плачу?!
– возмутился я. – Целая кодла дармоедов у меня на шее...
- В этот раз не по адресу предъява,
- отперся тот. – Мы не виноваты. Просто... у неё не было контактов,
за исключением персонала мотеля.
- Что, вообще?!
- Ну, судя по камерам... в
«транзитке» она точно ни с кем не общалась. А до того... слишком
большой массив, обрабатываем пока.
- Ладно... пойду я, пожалуй.
- Стой, Алекс!
- Чего ещё?
- Может, не нужно торопиться?
- В плане?
- Неплохо бы подождать, вдруг кто-то
проявится?
- До утра ждать будем?
- Минут двадцать давай, хотя бы. Её
точно нет в холле, а в номерах камеры не установлены. Попробуем
подцепиться к её «нейру» – надо же убедиться, что это она?..
- Пятнадцать минут. Потом я иду сам
и выясняю лично.
- Добро. Поскучай пока.
А что ещё остается? Разве что снова
погрузиться в воспоминания. А вспомнить за прошедший год есть
что.
-//-
- ... ну, здравствуй,
сестричка...
Я довольно долго не мог отвести
взгляд от смотрового окна анабиозной капсулы. Слишком давно ждал
этого момента, а тут ещё и две предыдущие попытки, отменно
неудачные... как я могу такое о собственных родителях? Да,
наверное, на нервах. Не осознал ещё толком величину потери. Плюс
нечаянная радость... хоть какая-то. Вот и огрело по башке мешком с
цементом, фигурально выражаясь. Самая натуральная прострация – и
кэп, и Борисыч, и Лизка мне что-то говорили, и поодиночке, и хором,
даже пытались докричаться, убедившись в безрезультатности
спокойного тона, но я всё это пропускал мимо ушей. Вернее, сознание
за слова не цеплялось, воспринимало, как фоновый шум. Ну и мыслей
почти не было – просто тупо стоял и тупо смотрел, не веря глазам
своим. Такого не было, даже когда меня подполковник юстиции
Крамской метелил, а тот знатно оторвался. Ни в чём себе не
отказывал...