Покинув квартиру, Азарин выдвинулся за город. Когда зашел в дом, удивился громким воплям, которые доносились из кухни. Смутившись, мужчина пошел на звуки, почти сразу сталкиваясь с глазами незнакомки. Она сидела напротив Ромы за барной стойкой и что-то слишком эмоционально ему доказывала. Сергей свел брови, пытаясь вникнуть в суть разговора. Правда, заметив его, Алиска сразу замолчала.
– Что за дискуссия?
– О, Сергей Алексеевич, это слишком занимательная история, я тебе обязательно расскажу, – рассмеялся Рома, а Алиска покраснела.
На удивление, Краснова больше не проронила ни слова, с ее-то природной разговорчивостью.
– Где? – Азарин огляделся.
– Я вызвал врача, наверху.
Сергей кивнул и, круто развернувшись, пошел в сторону лестницы. Алиска хотела было сказать что-то вслед, но мысли в ее голове перемешались.
– Лучше молчи, – заметив ее порыв, предупредил Рома.
Пока на кухне продолжались перешептывания, Сергей поднялся в гостевую комнату, сталкиваясь в дверном проеме с врачом. Немолодая и довольно строгая на вид женщина кивнула ему в знак приветствия, бегло рассказывая о состоянии Алёны, в конце настоятельно рекомендуя обратиться к психологу после произошедшего.
Азарин, вытащил из внутреннего кармана пиджака несколько купюр, протянул врачу и открыл дверь, тихо ступая по паркету внутрь просторной комнаты.
В какой-то момент край кровати промялся от Азаринского веса, и Алёна, лежащая в позе эмбриона, обернулась.
– Я увольняюсь, – шикнула в его сторону и вновь укуталась в свой кокон из пледа. Сергей усмехнулся и потянул его край на себя. Заметив в ее глазах неописуемый страх, остановился, в голову закрались не самые приятные мысли.
– Расскажешь, что случилось?
– Я уже все сказала этому… вашему. Проваливайте отсюда и забирайте своего Шилова с собой.
– Вообще, это мой дом.
Алёнка встрепенулась, понимая, что окончательно затерялась в реальности, села на постель и подтянула колени к груди.
Сергей пристально изучал ее лицо, ощущая все новые и новые приливы злости. Его раздражала вся эта ситуация, но больше беспокоило состояние девушки, сидящей напротив, он и сам не знал, для чего и зачем так переживает, но, глядя на ее лицо, непроизвольно сжимал кулаки в стремлении наказать того, кто с ней это сделал. Возможно, в нем просто играла человеческая справедливость.