Если бы только не этот ночник!
Ой, вы, ручки мои шаловливые. Куда ж
вы это на автомате-то потянулись? И сколько сэкономишь ты на
электричестве, оптовик ты наш продуманный? Лопата не сломается
грошики-то скирдовать?
Я с досадой потер затылок.
Опять эта шизофрения. Две личности в
одной башке ― серьезный диагноз. Один «косячит», другой
«нудотствует». Помиритесь вы наконец когда-нибудь? Старый да
малый.
Непроизвольно я прыснул, представив
себе эту парочку, сцепившуюся друг с другом в моей черепной
коробке. Зачем-то схватился за рот — мол, как бы спящих граждан не
потревожить. И из-за этой очередной своей несуразности уже просто
заржал над собой в полный голос, отпуская в ночь скопившееся
напряжение. Что-то шарахнулось в сторону в темном палисаднике по
левую руку. Кошку напугал, что ли, своим хохотом? Или что там за
зверь? Крупнее кто-то.
Интересно.
Я раздвинул ветви зловещего на вид
кустарника и сунул туда свой нос. Да ерунда! Нету тут никого. Да и
кто бы тут стал прятаться? Особенно от школьника-малолетки, чудом
оказавшегося на ночной улице, причем без взрослых! И куда только
родители смотрят?
Я скептически фыркнул и… все-таки на
всякий случай еще прислушался. Тишина. Чудесная летняя тишина,
наполненная треском насекомых, шорохом листвы и еле слышным
дыханием ночного южного города: далекий шум одинокой машины, эхо
сигнала с какого-то катера-полуночника да отзвуки веселой музыки,
обрывками долетающей из вечно бодрствующих курортных зон.
Параноик чертов!
Развернувшись в сердцах, я что есть
ног припустил к месту нашего ночного рандеву. Тем более что,
растворившись в романтике и сантиментах, я, кажется, слегка начал
опаздывать. Еще подумают, что струсил. И тут же ― хвать последнюю
мысль, как рачка, неосторожно высунувшегося из ракушки: а кто это
сейчас про «струсил» подумал ― старый или малый? Да, блин, хорош
уже! Хватит этих самокопаний. А то, глядишь, и до санитаров
недалеко!
Раздосадованный и слегка возбужденный
ночными впечатлениями, я пулей проскочил высокую стену летнего
кинотеатра и выбрался на искомый пустырь.
Ага! Почему-то так я и предполагал ―
собрались все, кроме этого пустобреха Генки! Рыжий Славка,
Вадька-Трюха и, о чудо, даже наш маменькин сынок заявился ― Димон,
гроза разбойниц! Интересно, чего он там дома наплел?