– Ишь чего захотела, – фыркнул
Эшдвирг. Резко ухватился за одну штанину, задрал ее вверх; под
штаниной оказалась деревянная культя. – Не могу я бегать как
раньше.
– Как же тогда?
– Очень просто, леина. – Взгляд
человечка вновь метнулся к сидам. – Эта вотчина принадлежит Алому
Двору, и раз уж сам принц пожаловал сюда, не побрезговал, у меня
будет маааленькая просьба. После какой угодно камешек просите.
– Чего же ты желаешь? –
поинтересовался Аодх.
Находившийся рядом Рисс прищурил
глаза, а Шер смотрел на Эшдвирга как на микроб под ногами.
– Свободы, – мрачно ответил Эшдвирг
пригвождая тяжелым взглядом принца.
– Хорошо, – не колеблясь ответил
Аодх.
– Без подтверждающей бумаги, с места
отсюда не сдвинусь, – лепрекон уселся на выщербленную ступеньку с
тяжелым выдохом.
– Рисс, – спокойной проговорил Аодх и
Связанный растворился в густых тенях.
– Я рассчитывал что сам принц Алого
Двора отправится за бумагой, – хрюкнул Эшдвирг доставая из-за
пазухи трубку и неторопливо принимаясь ее вычищать.
– Если пойду я, то ты пожизненно в
моем услужении окажешься, – осклабился Аодх, поглаживая одной рукой
по моей спине.
– Да уж и помечтать нельзя, – вмиг
растеряв язвительность, недовольно откликнулся лепрекон.
Текли минуты, я все так же
прижималась к мужу, попутно разглядывая каждую трещинку в камнях,
каждый светящийся гриб и пестрых гусениц, ползающих по шляпкам.
Шер взобрался на плоский камень и
теперь изображал статую, только с живыми глазами. Уверена, от его
взора никто не уйдет.
Переминулась с ноги на ногу, как-то
долго Рисса нет, хотя бумаги с печатями быстро не штампуются.
Бюрократия она везде такая – медленная и тягучая как кисель.
Связанный явился примерно через минут
двадцать, когда я почти заснула стоя согретая объятиями принца,
протянул свиток с сургучовой печатью посыпанной блестящей крошкой
хозяину. Отстранившись от меня, Аодх, взломав печать, бегло
посмотрел написанное и вручил приказ об освобождении мне.Ну да,
камень-то нужен в первую очередь мне, не Его Высочеству.
Я же быстренько передала пергамент
Эшдвиргу. Дрожащими руками выхватив свиток, лепрекон нетерпеливо
развернул его вперившись жадным взглядом в написанное. Глаза его
заблестели, уголки губ расползлись практически до самых ушей являя
щербатый рот.
– Свободен… Свободен!! – заорал
лепрекон запрыгав на месте и помахивая бумагой в воздухе.
Удивительно и культя не мешала. – Ну, мне пора. Всего доброго дины,
леина.