Предложение Макоры приняли и тотчас начали собираться в дорогу.
Кость, добытую во время охоты на гиппопотамов, решили спрятать пока в надежное место.
Вот, пожалуй, и все, чем должны были заняться перед отъездом молодые искатели приключений. Не так готовились воины Макоры. Они запаслись отравленными стрелами, чинили луки и щиты, оттачивали дротики.
Назавтра, после того как Макора решил сопровождать охотников, он ранним утром выступил из своей деревни во главе пятидесяти трех лучших воинов, и экспедиция двинулась на север.
С собой взяли нескольких быков и нагрузили их сушеным мясом, толченым маисом и другой провизией на дорогу. Гнали и нескольких коров, чтоб не испытывать недостатка в молоке.
Одну из своих вьючных лошадей охотники отдали вождю, и он все время держался подле Виллема.
Места, через которые лежал их путь, были дикие, да и бык – животное не из быстроходных, поэтому продвигались они медленно.
По дороге попадалось много дичи, но охотники не убили ни одного животного просто ради прихоти. Убивали лишь столько, сколько требовалось, чтоб накормить всех свежим мясом; подстрелить антилопу можно было, не тратя и минуты лишней, – их вокруг было множество и притом близко, они подходили на расстояние выстрела.
Дорогой случилось лишь одно происшествие, о котором стоит рассказать.
Было это на шестые сутки, когда путники остановились на ночлег. Один из макололо, сидевший у костра, поднялся, чтобы подбросить хворосту в огонь. Он протянул руку за палкой, валявшейся на земле, и вдруг отпрянул с криком ужаса.
Туземцы, что были поближе, повскакали на ноги, поднялся переполох, и наши охотники не сразу могли понять, что произошло. В конце концов оказалось, что всему виной огромная змея, чуть ли не в восемь футов длиной. Ее подтащили к костру и стали разглядывать. Она извивалась и корчилась, издыхая: кто-то из туземцев раздробил ей голову. Змея была почти черная, и макололо тотчас поняли, какой она породы.
– Пикахолу! Пикахолу! – послышались голоса, и все поспешно обернулись к тому, кто первым на нее наткнулся.
Он поднял правую руку – и все увидели на ладони две глубокие царапины.
У макололо вырвался единодушный вопль – широко раскрытыми глазами они смотрели на несчастного, и взгляды их говорили яснее слов: «Тебе суждено умереть».
Вскоре он весь почернел. Потом у него задергались губы и пальцы, остекленели глаза.